В один из вечеров резко похолодало. Буквально пару минут назад светило солнце, и тут же словно из ниоткуда на небе появилось крохотное серое облако и подул ледяной порывистый ветер. Мальчишки бросили мяч и кубики и, нарочито громко стуча зубами, рванули в дом. Тонкие бледно-зеленые листочки на деревьях приобрели металлический оттенок, и казалось, что они должны тихонько звенеть, трепеща в потоках воздуха. Но они шуршали как самые обычные березовые или дубовые листья и наполняли воздух тем же самым шорохом и гулом.

Искривлённые закрученные стволы размахивали длинными упругими ветвями и раскачивались с пронзительным скрипом, будто старались разогнать набежавшие облака, которые спрятали согревающие лучи солнца и принесли холод и промозглость.

На кухне было тепло и уютно, пахло блинами, ягодным вареньем и сушеными травами. Зинаида с Наталией уже заметно подустали от готовки, они целыми днями резали, варили, жарили и пекли, отчего в доме витал необыкновенный, практически предновогодний аромат. Юля резала салат и слушала рассказ Зинаиды, та вспоминала разные веселые истории из жизни ребят и очень заразительно смеялась. Удивительно было видеть ее такой, ведь поначалу Ванина супруга показалась Юле хмурой и нелюдимой.

Но на деле Зинаида оказалась милой и доброй, с сеткой тоненьких морщинок вокруг глаз и губ, оставленных улыбкой, с длинной косой каштановых волос, и громадными серыми глазами, которые всегда излучали теплоту и участие. За все время она ни разу не подняла голоса на ребят, все их конфликты решала тихо и мирно, в отличии от Ивана, который мог в случае чего и строго прикрикнуть. Поэтому абсолютно все мальчишки души в Зинаиде не чаяли и со всеми своими проблемами и спорами бежали сразу к ней.

— Юлия Анатольевна, как же я рад вас видеть, — в дверях неожиданно возник Максим.

Юля не успела отреагировать, а улыбающийся мальчишка уже повис у нее на шее.

— Привет, Максимка! — откладывая в сторону нож и луковицу, проговорила она и крепко прижала мальчика к себе. — Я тоже безумно рада тебя видеть.

Он отстранился и протянул ей букетик крохотных цветочков, похожих на анютины глазки.

— Хотел большущий букет собрать, вот такой, — он развел руки в стороны, — но осенью тут мало что цветет.

— Да ладно тебе Максимка, эти цветы просто чудесные. Спасибо тебе большущее.

Юля разглядывала мальчика, который успел чуточку измениться. Нет, он не подрос, и непослушный чубчик все также торчал набекрень. Просто в глазах его больше не было печали и щемящего одиночества, теперь в них светились озорные огоньки беззаботного детского счастья.

— Я пойду с мальчишками немножко поиграю, пока вы тут вкусняшки делаете, а потом мы с вами ведь поговорим? — спросил он у Юли, цепляя из миски ломтик огурца.

— Куда ты немытыми руками! — крикнула Наталия и махнула полотенцем. — Несносный мальчишка, прямо как дедушка.

— Мой дедушка — лучший человек во всех пространствах! — уворачиваясь, крикнул Максим и убежал в комнату.

— Я так за него рада, он просто светится весь, — проговорила, улыбаясь, Юля. — Для него последний год был особенно тяжелым. Интересно, переживает ли о нем Авдотья Михайловна?

— Она — тетка, ну по крайней мере, как я ее помню, с характером, — отозвалась Наталия, и Зинаида согласно закивала. — Ох, девочки, знали бы вы как она меня невзлюбила. Она тогда только-только заклинания свои начитывать научилась, мало было опыта и на мне они не срабатывали. — Наталия повела плечами. — Но неприятно было до жути.

— Зато она до сих пор дружит с первой женой Ивана Михайловича, с Верой, они с ней как соберутся, наливочки достанут и вспоминают за жизнь, — подхватила Зина. — Я однажды к Вере заглянула, она в меня что только веником не запустила, будто я их тайну нарушила. И мне кажется больше всего в жизни Авдотья переживала за сына, он для нее главным смыслом был, все остальные ее нисколечко не волновали.

Наталия вытащила с полки столовые принадлежности и ушла в комнату накрывать, а Юля задумчиво спросила.

— Интересно, с чего Авдотья взялась помогать Афанасьичу, да тем более после того, как он на Максимку нападать стал?

— А может они с Верой ее убедили, что родному внуку она просто обязана помогать, каким бы он не был? — предположила Зина.

— Хм, а я об этом даже не подумала, — Юля снова отложила нож. — Только чего она на меня взъелась так сразу. Может ей жалко стало, что я в доме Ивана Михайловича живу?

— Нет, — покачала головой Зина. — Скорее всего это Аня постаралась. Она сразу для себя решила, что раз в деревне появилась молодая привлекательная девушка, то Лёшку ей не заарканить. Глупая она, даже не понимала, что он в ней скорее мамку видел нежели женщину. — Зина грустно усмехнулась. — А Авдотье, ей все равно было, останешься ты в деревне или уедешь, вот она и взялась нашептывать.