И если до этого, я хотела скрыть своё пробуждение, чтобы иметь возможность подумать, осмотреться, взвесить ситуацию, то сейчас, выступившие мурашки на моей коже, от его поцелуя, предали меня.

— Я знаю, что ты не спишь, — шепчет он мне на ухо, и я ловлю себя на мысли, что моё дыхание слишком участилось. Чёрт!

Рука Ника скользит на мою талию поверх платья, а у меня такое чувство, будто бы он у меня под кожей. Как сладостный ток.

Где он научился так делать?! И почему для меня, он ощущается именно так…?

— Ты очень вкусно пахнешь, — шепотом добавляет, немного смещаясь за моей спиной, и я чувствую, как молния моего платья, медленно расстегивается до самой поясницы.

Дергаюсь от него в сторону, чтобы сбежать, но рука на моей талии сильнее сжимается, и я вновь оказываюсь в прежнем положении.

— Отпусти меня! — кричу, начиная брыкаться, но всё тщётно. Он крепко удерживает меня на месте, пока я не выдыхаюсь, а после, легонько переворачивает на спину и нависает надо мной, как огромное мрачное облако.

По его взгляду поняла, что ему не понравилось мое бешеное сопротивление, но мне было плевать на его злость и потемневший взгляд. Понятное дело, что он привык к подчинению, покладистости. А я привыкла к свободе, и порабощение, вызывало во мне только сопротивление.

— Успокоилась? — спрашивает.

— Не трогай меня! — бросаю.

— Твоё тело иного мнения, — говорит он, и его взгляд опускается на мои губы. — У меня было время его изучить. Ты реагируешь на меня, даже во сне.

А мне его слова, словно в штыки.

— Откуда тебе знать, может оно реагирует так на каждого? — отвечаю необдуманно, и Ник мгновенно напрягается.

А теперь было страшно! Я решаю дальше молчать, но уже было слишком поздно…

— Проверим? — вдруг говорит он, слегка отклоняясь от меня. Разозлился. Глаза словно огнём зажглись, а черты лица сразу изменились. Ожесточились. — Сейчас попробуешь со мной, потом я позову парней, — добавляет, и я замираю, с ужасом глядя на него. — Этого хочешь? — рыкает, и я отрицательно качаю головой, вспоминая предупреждение Артёма.

Делаю себе мысленную заметку, сначала думать, прежде чем что-то говорить. Ник не воспринимает дерзости в свою сторону.

— Я пошутила, — говорю испуганно, и его мгновенно попускает. На моих глазах.

Он слегка расслабляется, и склоняется к моему лицу, прижимаясь носом к щеке, ведет им вдоль скулы к виску и тихо предупреждает:

— Не делай так больше. Я могу потерять контроль. А это будет очень плохо…для тебя.

Я ничего не отвечаю, потому что уже страшно. Лежу, молча, не двигаясь, думая о том, что Ник бы мог совершить нечто подобное. Ему ничего не стоит взять меня силой, а потом отдать своим людям, но он не делает этого, лишь пугает и одаривает моё тело, простыми легкими прикосновениями.

Хочет добиться ответной реакции? А что если я буду продолжать противиться, воплотит ли он свою угрозу в действие?

— Что ты хочешь на завтрак? — вдруг спрашивает Ник, хриплым голосом, кончиком языка, прикасаясь к моим губам.

Он что издевается?

Пытаюсь отвернуться, но он обхватывает моё лицо своей огромной ладонью, частично накрывая шею. В этом прикосновении нет грубости, он просто блокирует моё движение, а для меня это как агония. Ник вообще весь для меня как агония, и видимо он это прекрасно понимал.

— Отвечай, — подгоняет, отстраняясь.

Упирается локтями по обе стороны от меня, не отпускает, а я даже пошевелиться не могу. Чувствую себя слабой, и связанной по рукам и ногам. Его так много и в нём столько напора. Теперь я понимаю его уверенность в моём поражении.

О том, что он не будет принуждать или ломать мою волю, он ничего не говорил.

— Ничего не хочу, — с трудом выдавливаю.

— Тогда на моё усмотрение, — бросает и я понадеялась, что теперь он меня отпустит. Но это была ложная надежда. Ник продолжал на меня глазеть, и не спешил покидать уютное местечко надо мной. А для меня, с каждой секундой, его присутствие казалось уже не таким ужасным.

Словно специально приручал…

И я ничего не могла поделать. Лишь бы не бил, не насиловал, остальное я смогу перетерпеть.

— Кто ты? — вдруг спрашивает Ник, после длительного разглядывания. — Откуда ты такая взялась?

Какая, это «такая», — хотелось спросить, но молчу. Его интерес к моему прошлому настораживал. Если он планирует оставить меня у себя всего на три дня, зачем тогда ему об этом знать?

— Я спрашиваю, ты — отвечаешь, — опять подгоняет, и я начинаю понимать, что этот мужчина не приемлет задержек в ответе.