Прижимаю Аленку сильнее, с удивлением ловя себя на чувстве гордости, что — да, моя. Глажу ее рефлекторно по спине.

Бегом поднимаюсь на второй этаж. Ну вот… хотя бы к концу планерки посвечу фейсом! Успею доложить о своих наработках. Выхвачу, но не выговор.

— Лев… — обняв за шею шепчет мне доверчиво в ухо Алёнка. — Я хочу писать…

— А?! — врастаю я в пол.

— Прямо сейчас!.. — мучительно сводит брови и жалобно смотрит мне в глаза. — Сийчасжи!! — требовательно.

Оо… Всё-таки — выговор, да?..

Сводить пописать девочку, это вообще не одно и то же, что сводить мальчика! И тупя, я беспомощно оглядываюсь.

— Татьяна! — экстренно ловлю пробегающую в конце коридора секретаршу. Коряво объясняю ей, что мне от неё нужно.

— Твоя что ли, Айдаров?! — открывает она удивленно рот.

Незаметно положительно киваю. А что я должен говорить??

— Ко мне заведёшь, ладно, Тань? Спасибо!

Вложив мне в руки ее куртку и шапку, забирает Алёнку и уводит ее.

Расправив китель, залетаю в кабинет, сталкиваясь лицом к лицу с майором Брагиным.

— Товарищ майор…

— Аа… да, — разворачивается он. — И опоздуну этому — выговор запиши.

— Товарищ майор, у меня уважительная! — машинально взмахиваю я детской шапкой.

— Детским мир ограбили, а ты предотвратил? — скептически смотрит он на пеструю шапку с балаболками.

— Нет… — опускаю глаза. — А можно мне сегодня отгул? В счет отпуска.

— А у тебя что — отпуск не отгулян?

— В счет будущего.

— Зарплату не выдать за следующий месяц? — язвительно.

Лицо гневно начинает краснеть.

Не помешало бы, конечно.

Чувствую, как маленькая теплая ладошка появляется в моей. Рефлекторно сжимаю. Трындец… Просил же в наш кабинет завести! Майор опускает взгляд вниз. Глаза увеличиваются.

— Я пописала, — сообщает мне Алёнка, глядя ему в глаза.

Класс…

Сосредоточенно перепечатываю протокол опроса свидетелей с диктофона.

Зажав куклу под мышкой, Алёнка слоняется от одного окна к другому и между столами.

— Когда к маме? — трогает меня аккуратно, словно котёнок лапкой.

— В обед, детка.

— Маму больно лечат?

— Нет, ну что ты, — не хочу расстраивать я ее. — Мама спит. Ее лечат, пока спит.

— Ты её заберёшь?

— Через несколько дней — обязательно.

— Чесна-чесна?

— Причестно-причестно! — улыбаюсь я.

Как я буду забирать Кошкину — это огромный открытый вопрос. Не силой же…

Но Аленка немного оживает, начиная активнее исследовать пространство.

Подходит к кулеру. Шкодно оглянувшись, нажимает рычажок с холодной водой. Струя бьётся вниз, брызги летят ей на одежду. Отскакивает.

— Само? — ухмыляюсь я.

Поджав губы, смущенно морщин носик.

— Кружку возьми…

Протягиваю ей свою. По-хозяйски положив куклу на стол к Медведеву увлечённо зависает у кулера.

Медведев, не поднимая глаз, предплечьем сдвигает куклу в сторону, освобождая страницы блокнота, куда что-то переписывается.

— Я цветочки полью? — стоит с полной кружкой воды Алёнка.

— Полей.

Из цветов у нас только три неизвестно откуда появившихся кактуса. Раньше были и другие, но их эвакуировала Татьяна. Так как мы забываем поливать, и они засыхают.

Алёнка протискивается за креслом Медведева к окну. Он машинально подкатывается к столу, не отвлекаясь от работы. Выливает воду в цветок.

Включаю диктофон, снова углубляюсь в работу. Но взгляд все время ищет девочку, пытаясь разглядеть сходства. Их очень много…

На столе у Колькова — две конфеты. Любопытный нос Алёнки притормаживает возле них. Она ловит взгляд Гены. Разговаривая по телефону, он улыбается и двигает конфеты к ней.

— Бери… — шёпотом.

— Спасибо! — прячет обе по карманам.

Поставив локти на невысокий подоконник, скучая, смотрит в окно. Причмокивая жует конфету.

На какое-то время отключаюсь от нее, погружаясь в работу.

— Ой!.. — испуганно.

Мы с Медведевым синхронно разворачиваемся.

На ее малиновых штанах, на левой брючине большое мокрое пятно, а на правой — маленькое, коричневое. Судя по всему от растаявшей в кармане конфеты.

На пол тонкой струйкой с подоконника часто капает вода из чашки, в которой стоит горшок с кактусом. Беспомощно хлопает ресничками.