Лев: Лившицу, например? А почему?

Марьяна: Я перестала верить в то, что золото существует в природе.

Лев: А как же я?!

Марьяна: Ты хорошо держишься в этот раз.

Лев: Комплименты мужчине от Кошки — это эксклюзив. Даже намёк на них! Я польщен.

Марьяна: Впрочем, и в прошлый раз ты был на высоте. А разрушила нас не эта «кислота».

Лев: Да. Но ничего. Мы все переиграем.

Марьяна: Я ничего еще не решила! Не дави на меня.

Лев: А в чем вопрос?

Марьяна: Я тебя не знаю, Айдаров.

Лев: Перестань, пожалуйста…

Марьяна: Но я ведь действительно тебя не знаю. Мы были знакомы месяца три, семь лет назад. Семь!!! И это закончилось крахом! И мне не двадцать давно, чтобы идти на такие авантюры.

Лев: Мы познакомимся заново. Не переживай. Обними Аленку, скажи что папа передал — очень скучает. И скоро приедет.

Марьяна: Ты с ума сошёл?!

Лев: Ладно, родная, мне пора. Очень тебя люблю! Спасибо за капитуляцию.

Откладываю телефон в сторону.

Медведь демонстративно кладёт мне в чай толстую дольку лимона.

— Чего прям такая уж довольная? — веду пальцами по щетине на челюсти.

Не успел побриться. Едва встал с утра.

— Сколько раз покорил свой Эверест? — дергает намекающе бровями Медведев.

— Счет в пользу Эвереста, — подмигиваю я.

— Это самое главное. Ну что — красавчик, Лева!.. Можешь же! «А то — мама… мама…», — дразнит меня цитатой из старого мультфильма.

Смеясь, отставляю кружку в сторону, разворачиваясь к отморозку.

— Ну чего? Нет?… Не надумал? Мих, уводи эту жертву любви. Давай подельника его. Может, тот разумнее.

— Эээ! Я буду сотрудничать!

Открываю снова ноутбук.

— Имена, фамилии, явки, пароли… И учти, что твой подельник тоже будет давать показания. И если что-то не сойдется… Оба станете главными по курятнику. Понял?

— Да понял…

— Славик на стрёме, нигде нет, — констатирую я, подходя к тачке Медведева.

— Свалит?

— Свалит, проиграет суды. А подельники ждут свою долю. Они же вписались в эту квартиру. И просто так его не отпустят.

— Марьяна апелляцию подала?

— Везу! — взмахиваю документами. — Давай-ка еще к продажному нотариусу заскочим, которого наш уважаемый Сергей Иванович на допросе слил. Познакомимся.

— Не спугнём? Надо кого-то левого.

— Женьку, давай. Пусть отрабатывает. Зарядим его, пусть ей бабла даст за оформление левого завещания без присутствия обеих сторон. И возьмём ее горячей.

— Она?

— Молодая. Лет тридцать. Четыре из шести квартир, что шли по делу чёрных риэлторов оформляла она.

Стекло на тачке Медведева едет вниз.

— Миша… — покаянно. — Я мороженое уронила.

— Привет, Машенька! — улыбаюсь я, сразу же вспоминая про дочь. Надо Алёнке подарочек купить.

— Че-го?! — разворачивается грозно Медведь.

— Нечаянно!

Пока Медведев разоряется, открываю дверь своей тачки. Но нос к носу с ней тормозит роскошный Лексус. Ух, какой!

Из тачки выходит… прокурор. Как-то мы с ним пересекались по одному делу. Он его развалил. Но тачка для юриста второго класса, конечно… глаз режет!

— Привет, капитан!

— Добрый вечер.

— Разговор есть. Пройдёмся?

— Ну, давай…

Мы идём по аллее вдоль УВД. Он не спешит переходить к делу расспрашивая какие-то формальности. А я чувствую, ему что-то надо от меня.

— Хорошая тачка у тебя… — хмурюсь я. — Недавно сменил?

— Да! — щёлкает он пальцами. — Капитан, тут такое дело. У тебя там подследственные. Антонов и Дуюн.

Это мои отморозки.

— Хорошие люди просят порешать по ним. Не за бесплатно, естественно.

Достаёт конверт.

— Сделаешь?

— Импосибл, товарищ прокурор, — холодно улыбаюсь я. — Ты не с той ступени зашёл. Придется отдать всё…

— В смысле?

— Ну, тебе же наверняка сказали через верхи порешать. Но почему — не уточнили. А ты подумал, что через низы дешевле будет. Если напрямую операм дать. Тут же порядок сумм разный. А разницу можно себе оставить. Так? Так… А тебя ведь не просто так через верхи попросили…