И я знал, что эти мысли и желания, которые не давали дышать, не принадлежали мне. Они были чужими и не имели надо мной власти.

— Иди ко мне, — улыбнулась Инга. Господи Боже, а ведь совсем недавно я бы все отдал за эту улыбку и эту женщину. Но она сделала свой выбор тогда, когда решила меня убить. Если бы не заказ короля, то заклинание в снимке сработало бы так, как нужно, и отправило меня на тот свет.

Деньги и власть. Вот и все, что нужно таким, как Инга.

Протянув руку, я взял двумя пальцами поясок — золотистую косицу из ниток, которая не имела практической надобности на ночной сорочке, просто показывала, что ее хозяйка сегодня желает пылкой и страстной любви. Инга потянулась ко мне, и в этот момент ее аура наконец-то дрогнула. Легко-легко: предвкушение победы не разрушило того, что с таким трудом возводил ее создатель, но я наконец-то увидел его тень в сиянии золота.

Увидел и узнал.

Он был невысоким, тощим и незаметным, и я никогда не мог запомнить его имени. Молодой и невзрачный, он всегда держался рядом с Аттелем, и его никто не замечал. Тень — вроде бы она здесь, а вроде бы ее и нет. Я вспомнил, как внимательно он смотрел на меня, когда волшебники приехали в замок Цетше, вспомнил, с какой предусмотрительной услужливостью он наполнял кубок Аттеля за ужином, и из глубин памяти все-таки всплыло имя:

— Андреа!

Лицо Инги дрогнуло, и она отстранилась от меня, словно имя обожгло ей лицо. Теперь, когда имя волшебника было названо, его нити в ауре засветились так ярко, будто он стоял в комнате и смотрел на нас.

Мне, конечно, следовало промолчать. Приворот приказывал мне овладеть Ингой, не задавая лишних вопросов и не всматриваясь в ее ауру. Но я прекрасно понимал, что не сделаю этого.

— Ты о чем? — с напряженным испугом спросила Инга. Соблазнительница исчезла: теперь рядом со мной был испуганный хищник, которого загнали в ловушку. Он еще не выпустил когти — но готов был сделать это в любую минуту.

— Андреа, ассистент Аттеля, бывшего главы академии чародейства и волшебства, — сказал я, осторожно скручивая в пальцах нитку заклинания. — Он усилил твою ауру. И наслал на меня приворот. Верно?

Лицо Инги дрогнуло, словно я обвинил ее в чем-то непотребном.

— Понятия не имею, о чем ты го… — начала было она, но я бросил нитку в ее сторону, и заклинание вжало Ингу в постель. Нитка зазмеилась по ее рукам и ногам, приковывая Ингу к кровати. Как ни дергайся, освободиться не получится. Почти сразу же в Ингу полетело еще одно заклинание — Слава Болтливого Языка, оно использовалось на допросах, и еще никто не смог скрыть правду под его воздействием.

— Когда ты познакомилась с Андреа? — спросил я. Молодой волшебник, безликий и непримечательный, не обладавший какими-то значительными талантами в магии — сейчас я с трудом вспоминал его лицо. Но нити ауры не спутаешь ни с чем, они всегда назовут своего владельца.

Особенно если это слабый маг, который решил, что может сыграть на равных с Мартином Цетше.

— Четыре года назад, — откликнулась Инга каким-то чужим голосом. На бледном лбу проступили капли пота. Она сопротивлялась заклинанию, но не могла его победить. Ну конечно, куда бы ей.

— Вот, значит, как, — усмехнулся я. — В то время наш брак был крепким и счастливым, во всяком случае, именно так и выглядел. Кто из вас захотел моей смерти?

Инга до крови закусила губу, стараясь удержать слова. Бесполезно — Слава Болтливого Языка заставит говорить, хочешь ты того или нет. Надо было воспользоваться ею раньше, и Доре не пришлось бы летать в когтях птицы Гроох.

— Я, — прохрипела Инга и вдруг совершенно спокойно призналась: — Как же ты мне надоел, Мартин. Дрянь, которую надо было любить. Заносчивая сволочь…

— Ну-ну, — усмехнулся я. — Довольно комплиментов. Андреа создал то заклинание на снимке, верно?

Инга кивнула и, зашипев от боли, закусила губу. Да, иногда Слава Болтливого Языка причиняет страдания, уж такова ее природа. Особенно если ты не хочешь говорить…

— Да. Потом ты заснул, и я уехала.

Я устало прикрыл глаза. Как это странно получается: ты спокойно живешь, думаешь, что все в порядке, а в это время кто-то уже роет тебе могилу.

— Что вы планируете сейчас? — поинтересовался я. Инга заерзала на кровати, пытаясь освободиться, но у нее ничего не получилось. Нитка отпустит ее только тогда, когда я прикажу.

— Приворожить тебя, — прошептала Инга. — Мы бы снова поженились, а через пару лет, когда все разговоры утихнут, ты бы тихо умер. И я бы получила все, что мне нужно.

— Да, Инга, — усмехнулся я. — Ты бы получила все… А Дору вы зачем украли?

— Дора… — презрительно процедила Инга. — Иномирянка-деревенщина, ни манер, ни воспитания. Она не должна была тебя отвлекать. Приворот не действует, когда рядом есть искренне любящее сердце.

Несмотря на всю мерзость этой ситуации у меня стало тепло на душе. Мы с Дорой любили друг друга, и любовь помогала нам выстоять.

— Твой приятель черпает силы из источников изначальной магии, — сказал я. — Он понимает, что этим может разрушить магические основы нашего мира?

Инга пожала плечами.

— Я не вникаю в такие тонкости, — ответила она, и по ее лицу действительно было понятно: она не задумывается о том, как именно работают замыслы Андреа. Ей было все равно, лишь бы получить свое.