– Не думаю, что следователи способны разоблачить преступника. Возможно, господин генерал, у меня имеется больше шансов это сделать, так как я знаю киллера лично.

– И что же? Вы знаете, кто убил Громова? – промолвил генерал, оторвавшись от бумаг и сурово посмотрев на Джона исподлобья.

– Так точно, Ваше превосходительство.

– Кто же это? – с напряжением спросил Мак’Каллистер.

– Вы.

Услышав ответ, генерал потерял дар речи от изумления. После некоторой паузы, задыхаясь и багровея от гнева, вытаращив глаза, он взорвался громким, полным ярости криком:

– Что ты себе позволяешь, сопляк?! Ты, видно, не в своем уме, если являешься ко мне в дом, чтобы высказать такие бредовые предположения! Убирайся к черту, блаженный!

Александров невозмутимо смотрел на Мак’Каллистера. Джон принял вид шахматиста, уже готового заматовать короля еще не видевшего угрозы противника, и после торжественной, как казалось разоблачителю, паузы с достоинством промолвил:

– Откуда Вы узнали, что возле кабинета Громова дежурил андроид? Только не говорите, что это стало известно из визитов ранее: фельдмаршал поставил робота у дверей только в день убийства…

– Глупец! – нервно прервал Джона генерал и взорвался очередной гневной тирадой: – Боже, какой кретин! Катись отсюда к чертовой матери, идиот! Я не желаю перед тобой объясняться: много чести будет такому дураку!

Александров, смущенный этим поворотом разговора, попытался вернуть инициативу: поджав нижнюю губу и нахмурившись, он извлек из кобуры пистолет и направил на генерала сверкнувшее металлом дуло. Послышался щелчок предохранителя, переведенного в боевое положение. Спокойным, но несколько более холодным и требовательным тоном Джон произнес:

– Отвечайте на вопрос, господин генерал. Иначе я убью Вас.

Генерал дрогнул. Он помнил о случае, когда Александров спровоцировал перестрелку с одним из баронов преступного мира, совершенно не думая о последствиях. Видя обострившиеся, и без того непривлекательные черты лица Джона, вваленные от недостатка сна черные, не выражавшие и тени человеческих эмоций глаза (Александров не спал почти двое суток), Мак’Каллистер осознал: Джон может спустить курок снова. Эта мысль произвела эффект холодного душа – генерал стал говорить почти ласковым, увещевательным тоном:

– Голубчик, спокойнее-спокойнее! Это же я – дядя Дуглас. Ну что ты себе напридумывал, мой хороший? Неужели ты и вправду веришь, что я мог причинить вред кому-то из членов Семьи?

– Отвечайте на вопрос! – повысив голос, скомандовал Джон. В интонации была слышна сталь. Взгляд казался безжалостным и решительным. – Откуда Вы узнали, что Громов поставил охрану у дверей кабинета?

– Постой-постой! Я все расскажу, только убери, пожалуйста, эту штуку, – дрожащим голосом зачастил генерал, как завороженный уставившись в пистолетное дуло. – Я сам рекомендовал Громову усилить охрану. Это был андроид подаренный мною! Фельдмаршал опасался этой атаки.

– По какой причине возникли опасения?! – не сбавляя требовательного тона, продолжил допрос Джон.

– Спокойней-спокойней… – повторял как мантру генерал. – Громов планировал кадровые перестановки внутри Военного Правления. Он считал, что многим людям из Тайного Совета подобные действия могут не понравиться.

– Какие перестановки? Каким людям?! – уже почти кричал Джон.

– Громов хотел снять Уильямса с поста представителя Правления при марсианской группировке, – генерал продолжал испуганно смотреть на пистолет, закрываясь от него ладонями. – И помилуй, Джон, я не знаю ни одного члена Совета! Неспроста он называется «Тайным»! Громов выразил опасения, а я лишь предложил одного из своих андроидов для усиления охраны фельдмаршала… Я ничего больше не знаю!

Возникла пауза. Мак’Каллистер вопросительно смотрел на Александрова, ожидая реакции. Решительность во взгляде гостя исчезла – Джон выглядел растерянно. Он медленно опустил пистолет, мыслями покинув кабинет. Фоном слышались полные отеческой заботы причитания:

– А я ведь просил его не мутить воду: нельзя шутить с людьми наверху! Джон, умоляю тебя: не делай глупостей. Как можно быть столь легкомысленным? Как же ты позволил себе, не имея веских оснований, угрожать человеку пистолетом? Голубчик мой, вспомни отца: разве он одобрил бы такие порывы? Это немыслимо! И не вздумай идти к Уильямсу: это грозит трибуналом! Как же ты глуп, как же глуп!

Александров, не обращая внимания на слова генерала, неспешно развернулся к выходу, после чего, сделав несколько шагов кривой, словно пьяной, походкой, остановился, направил пистолет в потолок и спустил курок. Послышался глухой щелчок: Джон намеренно не зарядил оружие.

Эдвард Уильямс принадлежал к старому английскому роду, который владел крупным фондом недвижимости. Так как деятельная натура Эдварда не позволяла спокойно жить на ренту, Уильямс поступил на военную службу, а выдающиеся качества и связь с влиятельным кланом обеспечили стремительную карьеру.