Шрифт:
– Зачем ты пришла? – наконец звучит вопрос.
Мы стоим в дверях, и я замечаю бокал с алкоголем только сейчас, когда он подносит его к губам и делает небольшой глоток янтарной жидкости, не сводя с меня глаз. А я пожираю глазами, я так голодна по нему, что мне необходимо на него смотреть, иначе, кажется, я умру от истощения.
– Ты сказал, что, если я захочу разлечься, найти тебя.
Произношу эти слова, потому что они были единственной зацепкой за него. Я предлагаю ему себя, прямо здесь у дверей его номера, потому что у меня больше ничего нет. Стою, не зная, нужна ли ему эта плата. Он молчит слишком долго, будто размышляет. Брать – не брать.
Клим ничего не отвечая, поворачивается ко мне спиной, и я слышу его слова, обращенные к гостям:
– Вечеринка закончилась. Выметайтесь.
Раздается недовольный шум голосов, но парни и девушки, ворча, подчиняются и выходят нестройным шагом из номера, с интересом разглядывая меня со всех сторон. Мне неловко, я пытаюсь сторониться их, пока последний не покидает пентхаус.
Клим молча показывает, чтобы я проходила. Когда дверь за моей спиной закрывается, я оказываюсь в западне его рук, прижимаясь спиной к двери. Он изучает меня с высоты своего роста все тем же пустым взглядом. И в этом взгляде тьма и бездна, я тону в ней захлебываясь, задыхаясь в глубоком омуте, погибая, не в силах выбраться. Он затягивает на самое дно своей темноты, и я хочу там остаться, поселиться навсегда, свернуться клубочком и жить в глубине его зрачков.
– Ну бери то, за чем пришла.
Я вздрагиваю от звука его голоса, совсем не понимая, что от меня требуется. Чувствую исходящий от него запах сигарет, крепкого алкоголя, а меня все равно ведет и пьянит он.
До меня доходит, что он не будет мне помогать и сама тянусь к его брюкам, пытаясь расслабить пряжку ремня, мои пальцы дрожат и у меня ничего не получается. Я поднимаю на него растерянный взгляд, не зная, как себя вести с этим айсбергом. Мне хочется, чтобы он меня обнял, но я чувствую, как сильно он желает обратного, как жаждет меня наказать.
– Ты можешь начать со своей одежды, - насмешливо напоминает он, отходя от меня и лениво разваливается в кресле, в котором не так давно должно быть сидел с другой девушкой.
Если бы я была уверена в том, что он не выгонит меня после стриптиза голую за двери своего номера, я может быть не вела себя как контуженная. В моих движениях было не больше сексуальности, чем при раздевании на осмотре у старого врача. Не могу на него больше смотреть, потому что чувствую себя глупой и ненужной. Опускаю глаза снимая топик, под которым бежевый кружевной бюстгальтер, затем пуговка и молния вниз. Джинсы свободные и сами падают к ногам, открывая маленькие трусики в тон лифу.
По щеке катится слеза, от испытываемого унижения, стираю её неловко тыльной стороной ладони.
– Подойди, - просит, его голос низкий, хриплый.
Только сейчас замечаю, что его поза больше не расслабленная, он сидит, упираясь локтями в колени и смотрит на меня темной бездной вместо глаз. Подхожу к нему, не зная, чего ожидать. Мне хочется запустить пальцы в его волосы, но в этой игре не я придумываю правила.
Клим кладет руку мне на бедро, понуждая подойти ближе и я оказываюсь между его разведенных ног. Тяжело дышу, не от возбуждения. От страха. Такого Клима я не знаю, он пугает и вызывает дрожь.
Он не убирает руку с ноги, а скользит пальцами вверх к ягодицам, и толкает ближе к себе. Может как гимнастка я могла бы изогнуться дугой, но мое тело сейчас такое слабое, что я едва не падаю и цепляюсь в его плечи, чтобы удержать равновесие.
– Ты пахнешь как счастье, - проводит носом по коже на моем животе. Я не могу больше сдерживаться, касаюсь его волос, убирая темную прядь, упавшую на лицо. Он сжимает мое запястье, тянет себе на колени, и я жажду еще больше чувствовать его тело, его руки.
Тянусь к его губам, желая вновь почувствовать их вкус, мне это сейчас так надо, без них я умру. Но Клим не позволяет, он стягивает в кулак мои волосы на затылке, заставляя посмотреть в его глаза.
– У тебя кто-то был?
Смысл его вопроса не сразу до меня доходит. Мне хочется горестно рассмеяться в лицо, потому что у меня все это время был лишь он, все мысли и слезы о нем.
Качаю отрицательно головой, повторяя беззвучно губами «нет».
И самой хочется спросить его о том же, но не настолько я наивна и глупа, чтобы не знать ответ заранее. Поэтому мне остается только стереть поцелуи других девушек своими губами с его тела.