— Максим прекрати, у меня нет никакого любовника.

— Да? А где ты взяла деньги на это платье? — с издевкой спросил он, припоминая в какую сумму ему обошлось платье Алены. — Небось не расплатишься теперь…

Макс умело втаптывал ее достоинство в грязь, а Лизе оставалось только молча все это выслушивать.

— Иди переодевайся или я за себя не отвечаю, — процедил сквозь зубы и подтолкнул жену к выходу.

— Как ты себе это представляешь?

Краснова едва сдерживала подступившие слезы и опасливо озиралась по сторонам, думая, как поступить. Уйти сейчас было неправильно, но и остаться просто невозможно.

— Меня это не волнует. Исчезни, — приказал Максим, давая понять, что он не шутит.

— Лиза, — взволнованный голос Элис заставил обоих обернуться.

— Ты все-таки надела мое платье, — проворковала она, восхищенно осматривая Краснову с ног до головы.

Брукс импровизировала на ходу, не спускала глаз с Лизы и, заметив черную тучу, надвигающуюся на нее, не смогла пройти мимо.

Несколько долгих секунд Краснова хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит. Неужели помощница Гилберта решила ей помочь?

— Как видишь, — Лиза неуверенно пожала плечами, все еще не веря в происходящее.

— Ой, ну отлично село, — продолжала свой спектакль Элис. — Правда же Максим? Ваша жена потрясающе выглядит.

Краснов растерялся. Не ожидал такого поворота и теперь чувствовал себя полнейшим идиотом.

— Да, — еле выдавил из себя.

Брукс довольно кивнула. Эффект неожиданности спас ситуацию, осталось только доиграть пьесу до конца.

— Максим, вы не против если я на несколько минут украду вашу жену, — заговорчески прошептала она, наклонившись к его уху.

— Не против, — проворчал Краснов, у него не было объективных причин для отказа. Брукс поставила его в щекотливое положение, отрезав другие варианты.

— Кстати для вас у меня тоже есть одна просьба, — она лучезарно улыбнулась, все еще продолжая играть роль.

— Какая?

— Знаете нашу новую врачиху?

— Знаю, — Макс насторожился.

— Так вот, — так же на ухо шептала Элис. — Она, по-моему, перебрала… Не могли бы вы сопроводить ее на воздух, а то до танцев не продержится.

— Конечно, — любезно согласился Краснов и быстро ретировался на поиски Алены.

— Спасибо. Не знаю, что еще сказать…

Лиза была в замешательстве. Брукс с легкостью сделала то, чего ей не удавалось никогда. Копаться в причинах не хотелось совершенно, она просто была благодарна, по-человечески. Элис избавила ее от неминуемого позора и кровавых разборок с мужем.

— Ничего не надо говорить, — Брукс понимающе погладила по руке. — Кстати, почему твой фужер все еще полный? С новым годом!

— С новым годом, — Краснова счастливо улыбнулась и чокнувшись с Элис, сделала несколько жадных глотков.

— А теперь мне пора на сцену.

— Удачи.

— Спасибо.

Брукс исчезла так же быстро, как и появилась. Легкая эйфория от победы над мужем, щедро разбавленная игривыми пузырьками, кружила голову. Настроение значительно улучшилось и очень хотелось верить в то, что все будет хорошо. Сделав несколько глубоких вдохов, Лиза решительно шагнула к гостям, намереваясь все же повеселиться на этой вечеринке.

***

Неспешно потягивая виски, Гилберт стоял у окна и смотрел на зимнюю ночь. Снег валил крупными хлопьями и не спеша ложился на землю, укутывая все вокруг белоснежным покрывалом. Тишина и безмятежность природы так не соответствовала внутреннему состоянию. В душе бесновалась буря, разнося в щепки привычную отстраненность и невозмутимость.

Фантомные видения из прошлого преследовали повсеместно. В прозрачной глади темного стекла, Алекс неосознанно следил за передвижениями Лизы. Мог уйти, трусливо сбежать подальше от опасной женщины, но от себя скрыться было невозможно. Как мазохист он делал себе еще больнее, наказывая за слабость.

— Как вам у нас? Нравится? — раздался неподалеку писклявый женский голос.

Гилберт обернулся, увидел Ковалеву и едва сдержался, чтобы не поморщиться. Ярко-желтая атласная ткань, щедро украшенная стразами, обтягивала ее массивную фигуру, будто вторая кожа. Алена была похожа на гусеницу, но видимо имела высокое мнение о себе и не страдала комплексами. Алекс подавил в себе волну протеста, нацепил на лицо дежурную улыбку и ответил.

— То же самое хотел спросить у вас?

— Да что у нас, — притворно смутилась она и с нескрываемым благолепием продолжила. — Вы — то в Америке жили.