– А как Вы… - у меня очень много вопросов накопилось. Очень много! И накопились они в один миг.

– Главное не перебивай. – Я кивнула. Будто у меня выбор есть. Императрица возвела вокруг нас кокон из чистой стихии тьмы, который призван защитить от подслушивания и подсматривания, и начала своё повествование, – Сначала расскажу о себе. Меня не всегда звали Арабэллой. У меня вообще, как оказалось, много имён. Моя мама – Богиня Илиалира. И часто я путешествовала с ней по мирам, подвластным моей матери. Я становилась взрослее, набиралась сил, но Богиней, как мама, конечно, не стану никогда. Когда мы появились здесь, я влюбилась в Родольфа. Не сразу, конечно, это долгая история, но я счастлива, что мои чувства были взаимными, ведь у нас трое замечательных сыновей и любовь до сих пор сжигает наши сердца, хоть прошло уже больше ста лет. Мама редко меня навещает, в силу своего происхождения и, скажем, работы. Но недавно мы всё же увиделись. Она рассказала мне о чужой душе, которую приняла Кайерра. О тебе. Я не собираюсь выдавать твоей тайны, Милена.

Сказать, что я была поражена, значит не сказать ничего. Я разговариваю с дочерью местной Богини Смерти, являющейся покровительницей всех тёмных магов этого мира.

Целую неделю я живу во дворце. Каждый день какое-то время я провожу в компании Её Величества, она рассказывает о том, как продвигается «внедрение новинок в сферу образования империи», а потом мы просто беседуем обо всём на свете.

Я рассказывала, как жила на Земле, сейчас, вспоминая прошлое, я с трудом представляю, что всё это происходило со мной, даже тоскливо становится. Иногда я задаюсь вопросом: а что было бы со мной, не появись я в этом мире, если бы Рэйвен не провела тот ритуал, как бы я жила там, на Земле?

Императрица делилась со мной воспоминаниями о прошлом, о детстве её детей, об их с императором любви. О принцах было особенно интересно слушать. И безумно весело.

Никогда бы не подумала, что тот вечно хмурый и недовольный существованием кого-то кроме него Армэль, средний принц, пытался дрессировать насекомых, спасал уток, «тонущих» в пруду и отказывался спускаться с дерева, оповещая всех жителей дворца, что он – будет жить с птичками, потому что им скучно там одним.

Старший принц, Рауль, в детстве был невероятно добрым ребёнком: помогал беднякам, встреченным на улицах города (что маленький принц там делал, я не поняла), скупал сладости в дорогущей кондитерской и отправлял в приюты. И это – тот самый Рауль, постоянно задирающий меня и пытающийся прибить, пока никто не видит? Не верю!

Про Армана Её Величество тоже рассказывала. Он в детстве был мечтателем: всё порывался уехать на край света, чтобы увидеть, где же он, этот свет, заканчивается. Или писал стихи, которые рассказывал на семейных вечерах. Или ставил спектакли с детьми придворных. А ещё мечтал, как встретит милую девушку, которую непременно спасёт из лап жуткого дракона, и женится на ней.

Арабэлла – невероятно интересный рассказчик! Я заслушивалась её историями! Но время неумолимо летело вперёд и нам приходилось расставаться. Мне иногда приходили бумаги – например, эскизы формы для студентов или списки предметов, которые были бы полезными девушкам. Я в этом не спец, конечно, но кое в чём своё мнение высказывала и на этом обычно останавливалась: кто я такая, чтобы исправлять систему образования целого государства, которая складывалась и преобразовывалась веками?!

Сегодня я проснулась с мыслью о том, что хватит уже мне каникул в императорском дворце и пора бы уже учёбу начать. С такой просьбой я и встретила Её Величество в гостиной, где мы обычно проводили время за беседами.

– Дорогая, тебя никто не держит здесь против воли! – Улыбнулась Арабэлла, - если хочешь, тебе дадут экипаж и вернёшься в Академию.

Теперь вот сижу и собираюсь в общагу. Айла, которая проявилась лишь второй раз, преспокойненько поедала булочки, сидя в мягком кресле. А я места себе не находила из-за мыслей о том, что со мной теперь будет и как я учиться собралась?

К «новеньким» везде отношение не ах-ти, а в группе, где я одна девушка среди пятнадцати парней, тем более. Страшно мне. Укладываясь в постель, я не прекращала думать о своём, надеюсь радужном, будущем. Уснула далеко не сразу. Проворочавшись пол ночи и скомкав одеяло где-то на другом конце кровати, я таки провалилась в тяжёлый беспокойный сон.

Мне редко снятся такие сны, которые я запоминаю. Мне вообще редко снятся какие-либо сны. Но этот будет преследовать меня всю жизнь…

Мне снилось какое-то жуткое существо, возвышающееся надо мной на два-три метра. Покрытое шерстью тело загораживало обзор на окружающее пространство, да и смотреть куда-то кроме его наводящих ужас, горящих алым пламенем глаз было невозможно. Кажется, сделай я один взгляд в сторону, как это существо накинется на бедную меня и растерзает на части.

Длинные, скорее всего, нереально острые, когти с противным скрежетом касались каменной стены (здесь есть стены!) помещения, в котором мы находились. А ещё у него есть хвост и рога. Длинный, гибкий, похожий на крысиный хвост, бил по волосатой ноге существа. Рога похожи на бараньи – толстые чёрные, завитые в несколько колец, упирающиеся в потолок, такой же каменный, как стены (здесь есть потолок!).

Последнее, что я отметила – было его дыхание. Тяжёлое, хриплое. А ещё оно очень горячее: как само существо, так и дыхание его. Пока мы так стояли: я умирая от ужаса и получая микроинфаркт от каждого его мимолётного движения, он – грозно глядя на меня, - прошла, кажется, вечность. Но существо разорвало тишину своим потусторонним, отдающимся дрожью во всем моём теле голосе. Слова, отлетая от каменных стен, жутким мистическим многоголосьем настигали меня, заставляя усомниться в единичном количестве существа, говорившего со мной.

– Как посмела ты нарушить покой Адишар Топештакх?! – Спросило существо. Кто такой Адишар и что такое Тушептак (или как там его?) я, конечно, не в курсе, поэтому стояла молча глядя на того, кто, скорее всего, меня сейчас убьёт.

Что самое странно было в моём сне – чувства были настолько чёткими, что казалось, будто – это всё реальность, но вместе с этим я каким-то непостижимым образом я понимала, что всё это – сон.

Я продолжала стоять, молча умирая от ужаса. Однако созревшая в моей голове мысль против моей воли поспешила быть озвученной.