Мыслями унесся в ту ночь.

Это было как раз, когда Мария меня первый раз отшила. Каблук сломала, а потом от помощи моей пощечиной отказалась. Я тогда сильно психанул. Показалось, что пощечину получил не только по щеке, но и по самолюбию своему. Разозлился знатно. На нее кричать, естественно, не стал, и поэтому решил пар выпустить. Решил нажраться.

Поехал в любимый паб и застал там интересную картину. Люба с хахалем своим разборки устроила. В пабе, как оказалось, не только они вдвоем отдыхали, но и любовница ее молодого человека. И по закону подлости они пересеклись. Я попал на заключительную часть марлезонского балета. Маленькая Люба пацана своего хлестала каким-то поясом. Ума не приложу, где она его взяла. Любовнице тоже хорошенько попало, поэтому та, недолго думая, схватила чужого благоверного, мужика этого то есть, и свалила в закат. А Люба осталась. Пила один шот за другим. Я поздоровался с ней, предложил свою компанию. Она подняла на меня свои красивые глаза, и я в первый раз увидел в ней женщину. В офисе она словно генерал – ни чувств, ни эмоций, ничего личного. А тут просто обманутая женщина. Да еще и такая красивая.

Напились мы с ней тогда очень. Такси заказали и поехали ко мне. Согрешили как полагается один раз. Потом еще один. И так раз пять за ночь. Никогда бы не подумал, что она такая горячая штучка.

А на следующий день я сделал вид, что ничего не произошло. Да и по ней тоже нельзя было сказать, что она горит желанием раскрывать нашу маленькую связь. Поэтому все осталось, как и было раньше. А потом вроде как забылось. И уже не так натянуто можно шуткам ее на обеде смеяться.

Эх, вот бы с ней еще раз замутить. Напоить может? Только повод нужен. А без повода она мне все яйца оторвет. И отхлестает ремнем потом, как того придурка своего. Она ж тиранша знатная. Хотя в постели… Ммм…

Бля, что за бабы мне попадаются – она замуж скоро выйдет, к другой вообще на расстояние выстрела без угрозы для жизни не подойти.

16.

Николай

 Мы вышли из подъезда и оставили Ромку позади. Моя машина подъехала и забрала нас с ничего не подозревающей Машкой, увозя в замаячившую на горизонте даль нашей дальнейшей жизни. Одной на двоих. Общей жизни. Скоро, совсем скоро она будет моей.

Эх, потом еще Нью-Йорк надо будет покорять. Мечтала же моя Машка о свадьбе в городе-яблоке. Ну, ничего, я и это смогу. Для нее я сделаю все, что угодно. А сейчас надо сосредоточиться на полете.

Лешка – инструктор настойчиво предлагал свою помощь по перелету, но я же мачо. Отказался, конечно. И дело не в оплате его услуг, хотя они, само собой, стоили немало, а в том, что я хотел произвести на Машку впечатление. Вот, например, я совершенно точно уверен, что она ничуть не догадывается, что я умею летать. Об этом я никогда и никому не говорил: родителям - потому, что не хотел волновать, уж больно они за меня боялись; Машке – потому, что она немного побаивалась самолетов. Особенно после просмотра «Пункта назначения».

Я много думал о том, как же уговорить ее полететь со мной. Но потом пришел к банальности – просто напоить. В полете она, несомненно, протрезвеет, но мне главное, чтобы в самолет вошла, а там уже…

 Маленькие канапе в машине выглядели так аппетитно, что моя будущая супруга смотрела на них, не отводя своих красивых глаз. Я взял в руки поднос с этими произведениями кулинарного искусства и приблизил его к Марии. Пока она выбирала, что именно нравится ей больше, в моих руках оказалось два бокала красного вина. Глянул в зеркало на водителя и кивнул. Что ж, спасибо, Валентин, ты постарался на славу – и в ресторан к моему знакомому заехать успел, и в винный погреб к отцу этого же знакомого тоже. В своей голове поставил невидимую пометку – нужно выплатить ему внеплановую премию за успешно проведенную операцию.

Сам я, естественно, пить не собирался. Еще бы – у меня впереди очень напряженный полет, о котором моя избранница пока даже не догадывалась. Но я успешно делал вид, что прикладываюсь к бокалу с темно-бордовой жидкостью.

Бокал вина раззадорил малопьющую Машку, и она, невинно поглядывая на водителя, совершенно не целомудренно закинула на меня свою внезапно оголившуюся ножку в тонком полупрозрачном чулке. Мне стоило больших усилий оторвать свой похотливый взгляд от ее прелестей. Ну, ничего, как прилетим, ты у меня не отвертишься, Мария Андреевна, как ни старайся.

Машина мягко остановилась, и Машка впервые огляделась по сторонам.

– Коооль, - протянула она, и в ее больших серых глазах впервые вспыхнуло осознание сложившейся ситуации.

Мы стояли в самом начале взлетной полосы. Маленькое одинокое здание грустно высочилось позади нас. Впереди – только бетон и ожидавшая нас летающая машина. Вокруг пустынно – ни деревьев, ни людей – только низкая пожелтевшая трава, какая может быть в декабре при отсутствии снега.

– Так, я никуда не пойду, - Машка в страхе вцепилась в дверцу машины, пытаясь спастись бегством от неизбежного.

– Машунь, - я медленно подошел к ней и обнял за плечи, ее тело заметно напряглось (и сейчас это явно не от страха), - пойдем, я хочу тебе кое-что показать. Пожалуйста, сделай это ради меня.

– Круглов, ты дурак, каких еще надо поискать, - она закрыла глаза и слабо молотила меня по груди своими маленькими кулачками.

– Даже искать не пришлось, - с придыханием шепнул ей в ушко.

Подхватил ее на руки и быстро понес в сторону самолета. Она крепко вцепилась в мою шею, так и не открыв глаза. Я занес ее во внутрь, уселся на сидение и устроил поудобнее девушку на своих коленях.