— Тут и думать нечего, — отвела графиня взгляд в сторону и повела обнаженными плечиками, чем вызвала непроизвольное ёканье сердца Марло. — Это принц.

Вот теперь Азуса свои брови сдержать не сумел, и они удивленно поползли вверх.

Принц? Принц Дориан? Нет, это было невозможно. Принц — пешка на игровой политической доске. Просто пешка. Добрый, наивный, крайне неосмотрительный, которым вертят, как удобно двору. Дориан и убийство — вещи такие же не сочетаемые, как горячий снег.

— Этого не может быть… — подумал некромант вслух, но Анна-Мария тут же ловко поймала его на слове:

— Значит, с принцем ты всё-таки знаком? Интересно.

— Интереснее то, почему вы его подозреваете.

— Всё просто, — усмехнулась девушка, откинув черно-белый естественно вьющийся локон с плеча. — Дориан только притворяется нежной овечкой. Человек, обличенный его уровнем власти, не может не понимать всей важности моего устранения.

— С этого места поподробнее.

— Чего уж подробнее? — резко посерьезнела графиня. — Всем известно, что если я выйду замуж за принца, то весь королевский двор окажется под каблуком моего отца, а не будущего короля. Вот и принц понял это. Конечно, властью делиться никто не захочет. Он устранил неудобную партию и теперь найдет себе кандидатку пусть и беднее, но такую, что ни слова не пикнет и носика не кажет из-за его плеча. А сейчас, если вы не хотите, чтобы я опоздала на первый в моей новой жизни бал, то попрошу поторопиться и доставить меня ко дворцу. Целой и невредимой.

«Нет, дамочка, всё-таки я буду стоять на своем, — безмолвно отреагировал на ее слова Азуса. — Уж поверьте: принц — последнее лицо в проклятом дворце, которое посмеет причинить вам вред».

В вечер Ноябрьского бала троица и их знатная подопечная вылезли из городского дилижанса недалеко от входных ворот дворца. Почему недалеко? Потому что Анна-Мария и в страшном сне не желала, чтобы остальные придворные узнали о том, что ее угораздило забраться в общественный транспорт. Даже один раз в жизни — не суть. С ее-то статусом — самое настоящее унижение. Лучше пешком пройтись и подышать свежим воздухом, что она, якобы, и сделала.

— Держитесь от меня как можно дальше, — наставляла она своих сопровождающих, вышагивая по мощеной дорожке. Спина прямая, грудь колесом, подбородок вздернут. — Желательно находиться в другом конце зала. В танцах не участвуйте — всё равно представления не имеете, как двигаться. Только опозорите меня. Честно говоря, никогда не заводила себе слуг именно по той причине, что придется отвечать за все их выкрутасы, если спросят. Вполне было достаточно фрейлин, не обделенных умом и скромностью.

— Тогда я пошел, — резко притормозил Марло, но Азуса подтолкнул его коленом под пятую точку.

— После всех твоих слов, — обернувшись, девушка кинула многозначительный взгляд на брюнета, а затем снова перевела его к воротам дворца, — мне и самой стало до жути интересно, кто же посмел лишить меня жизни. А потому можете оставаться рядом до тех пор, пока не узнаете всей правды. И с королем Феоланом, и с отцом я постараюсь договориться об этом.

Маленький укольчик вины кольнул сердце Азусы, но безболезненно. Если бы Анна-Мария знала о том, в какой роли для них находится, то вряд ли вообще подпустила бы к себе. Даже после успешной сдачи диплома, некромант не собирался посвящать тщеславную женщину в подробности. На убийцу укажут и исчезнут, будто их и не было.

— Но во дворце ведите себя прилично, — продолжала графиня промывать мозги своему сопровождению. — Много не пейте, дабы избежать казусов. Не имейте привычки докучать знатным особам — почти все они уже заключили брачные договора. Соблюдайте мой режим дня, потому что, раз у меня есть вы, то надобность во фрейлинах временно отпадает. Не заходите в тронный зал без позволения на то членов королевской семьи, а к тому же…

Азуса слушал графиню вполуха с кривой усмешкой на лице. Сколько слов в секунду произносит женщина, вышагивающая перед ним, и при этом даже не спотыкается? Талант оратора у нее с рождения, чего не скажешь о несчастном Дориане, которому Анну-Марию прочили в спутницы жизни. Ягненок, среди стаи волков в овечьих шкурах. Может быть, зря Азуса пошел на поводу у отца и так стремительно покинул Его высочество?

— Где приглашения? — последовал вопрос после целой лекции о придворном этикете для слуг.

Вздохнув, брюнет вынул четыре листочка с почерком принца из-за пазухи, протянул знатной особе. Но не успела она коснуться бумаги пальцами, приглашения перехватил рыжий некромант.

— Ух ты, так необычно видеть свое имя на королевских документах, — хмыкнул он, вглядываясь в аккуратные буковки.

— Отдай сюда, червяк! — вскинулась девушка и уже потянула руку к приглашениям, но гладкая бумага выскользнула из рук некроманта и, подхваченная ветерком поздней осени, полетела по своим делам. Не обращая при этом внимание на перекошенное от ужаса лицо графини и удивленные физиономии остальных.

— Лови! Лови их, сейчас же! — закричала Анна-Мария, толкая Марло в бок тонкими ручками.

И только некромант сделал пару шагов по направлению улетающих пропусков во дворец, как бумажки плавно приземлились в лужу перед мощеным мостиком, ведущим к воротам. А сверху по вышеупомянутой луже проехало два колеса кареты очередного гостя.

Прикрыв рот тонкими пальчиками, графиня не могла вымолвить ни слова. Вернее, слова нужные на примете у нее были, но грязно ругаться девушкам ее статуса — верх бескультурья. Азуса сжал кулаки и тяжело вздохнул, Эмильен поджал нижнюю губу, не отрывая ясных глаз от своей госпожи, а Марло, недолго подумав, причмокнул и широко развел руки в стороны.