— Просто мне казалось, что тебе нравится Гинта, — продолжал рассуждать молодой король.

— Кстати, как поживает твоя добрая знакомая? — Майло боялся называть ее имя, чтобы не разбередить свою рану, но не узнать о ней он не мог.

Витгерд внимательно посмотрел на канцлера, будто бы размышляя как подать историю.

— Лорд Сарф отправился путешествовать в Саурос.

Что ж, это было неплохо — значит магистр внял предположениям, и отправился проверять теорию, которую Майло успел изложить наставнику ранее в письме.

— Какие-либо вести от него поступали?

— В том-то и дело, — вздохнул король, — что от него нет никаких вестей вот уже две недели.

— Вероятнее всего, он поглощен расследованием, — выдвинул предположение Майло, хотя тень тревоги успела коснуться его лица, — у его дочери не спрашивали? Возможно он поддерживает вестовую переписку с девушкой.

— Сомневаюсь, — скептически заметил Витгерд, — как раз-таки, Гинтаре он взял с собой.

В этот момент Лейда заметила в окне лорда Вардаса и помахала ему рукой с, зажатым в ней, букетом абсолютно мертвых роз. Только Майло даже не видел этого трогательного приветствия.

4.4

Это было нечто с родни королевскому балу, только без короля. Зато пафосом, поди, переплюнули даже приемы во дворце у Лукрецию Дардас с ее папашей. А уж наряды-то, наряды. По словам местных леди — все было пошито по последней столичной моде: жемчужные нитки на всех оборках, вычурные воротники, удушающие своих носительниц, и даже пышные перья, торчащие из самых неожиданных мест. Вот только я никак не могла припомнить даже намек на такие фасоны в Дейделисе, хоть и не так уж долго в нем провела, но, возможно, она попросту туда еще не добралась из-за местных выбоин и ухабин. Надо будет указать столичным модницам на их отсталость и недалекость. Хотя, я сомневаюсь, что Лукреция одобрит нечто подобное себе, только саурского разлива.

Этела Вакерас сопровождала меня везде и всюду с презирающим взором. Да что ж такое-то?! И ведь лично ей я даже гвоздика в сапог не подкинула, хоть и очень хотелось, после всех тех гадостей, которые она мне наговорила по утру, опорожнить в ее обувь целое ведро булавок.

До чего же девицы дурными делаются, когда дело касается их места под солнцем, ну, или подле даже не принца, а местного князька — заносчивого и самовлюбленного, но зато наследника состояния. А как же любовь? Только в светском обществе именно такая сердечная тяга к благам земным и считалось любовью. Куда уж мне с наивной деревенской куртуазностью?

Да-да, это батюшка так выразился, не я.

Уж больно страдала несчастная княжеская зазноба, что молодой князь вознамерился полезть ко мне с лобзаниями на виду у всей свиты. А получается, что первой полезла я, и, как будто бы не было того, что князек этот собирался богам душу отдать.

Еще ранним утром, не успела я толком отойти от изнуряюще-исцеляющих манипуляций, что произвела накануне с двумя оленями: с одним благородным и вторым — не очень, как в комнатушку, которую мне выделили в доме Савра, ворвалась эта самая Этела. Без стука. Оно и понятно, зачем же ясновельможной леди, стукаться к дочке заезжего лекаря. Я еще усиленно протирала глаза, пытаясь сообразить, куда это меня занесло, а леди, тут как тут, презрительно кривит губку.

— Надо же! — заявила чернобровая красавица с порога. — Всяко, наглых девок видывала, но такую нахалку еще поискать!

— И вам доброе утро! — натягивая повыше одеяло, вежливо поприветствовала я недовольную деву. — Чем же я умудрилась вызвать ваше негодование?

— Чем?! — она был не просто раздражена, а в ярости. — Ты еще и спрашиваешь? Думала, раз околдовала молодого князя своими поцелуями, он теперь тебя в жены возьмет?

Я раскрыла глаза пошире и рот, для пущей наглядности:

— О-о, об этом я и мечтать не могла! Как это правильно выразиться: не очень-то и хотелось!

— Я, таких как ты охотниц за наследниками, за версту вижу! — продолжала негодовать, по всей видимости, не выспавшаяся леди. — Думаешь, ты первая?!

Да, такие приступы гнева вполне могут быть вызваны недосыпанием и плохим питанием. Прописать ей, что ли, на правах дочки лекаря, лечебной оплеухи — одной будет вполне достаточно! Благо девица была одна и пока безобразную сцену никто не оценил. Надо же, в столице все ходят с задранными кверху носами, и тут — те же манеры. Но и, к чести молодой дворянки местного разлива, изъяснялась она, хоть и весьма эмоционально, но довольно сдержанно в пронзительности голоса, чем уберегла мои виски от окончательного раскалывания на мелкие кусочки.

— Учти, мерзавка, я за тобой слежу! Не надейся, что после твоих мерзких ритуалов молодой лорд Сарв бросит меня и женится на тебе — приблудной оборванке. Мы обручены не первый год, знаешь ли, такой занюханной простолюдинке не встать между нашими чувствами.

Ах, вот оно что! Леди испугалась за свое положение и статус, причем уже не в первый раз. Довольно плохо, значит, у них тут с любовями, раз так она печется за жениха своего, который поди мурыжит ее не первый год обещаниями, скача бодрым зайцем из одних девичьих покоев в другие. Сама вон уж давно не первой свежести девица, а все в невестах.