Спорить с двумя решительно настроенными воинами было бесполезно и поэтому Кингару пришлось смириться с их настойчивым предложением на перекус и разговор с Евой. Но предупредить принцессу о подозрениях мужчин Тайный лучник не успел. Как только виверны приземлились на песок и все уселись с кусками мяса в полукруг, Таурохтар тактично начал свой допрос.

— Ева, я тебя знаю уже не один день, но в последнее время твоё поведение немного настораживает, — не отрывая внимательного взгляда от спокойно жующей чёрствые лепёшки девушки, произнёс эльф, — ты ничего не хочешь нам сказать?

— Таурохтар, ты о чём? — запив водой лепёшку, принцесса с удивлением взглянула на друга.

— Послушай меня, белобрысая, этот ушастик хочет сказать, что ты умом тронулась. Несёшь бред про каких-то джиннов, сама с собой разговариваешь, — прорычал Ларгаш, не в силах больше сдерживать в себе эмоции, — в общем так, теперь слушаемся только меня. Я сын вождя южных орков, и какая-то там человеческая женщина мне не указ. Понятно?

— Понятно, но… — Ева смело взглянула в глаза орку, не дрогнув ни одним мускулом, — со мной всё в порядке, умом я не тронулась. И всё это время я разговаривала с настоящим джинном.

— Ева… — Кингар закрыл лицо ладонью и покачал головой.

— Ты можешь это доказать? — орк с вызовом посмотрел в голубые глаза девушки и на миг ему показалось, что перед ним не принцесса разрушенной Силандии, а его невеста. Девушки были очень похожи: обе голубоглазые, блондинки с длинными волосами, но… у Агрины были клыки на нижней челюсти, и кожа её была светло-зелёной, а Ева была человеком. И это разительное сходство девушек заставляло сердце орка сжиматься от боли. Ларгаш был сильным воином, способным разорвать на куски любого противника, но сейчас эта безысходность ломала силу его духа. Орку было тяжело сидеть сложа руки, когда его будущая жена была в опасности, а помочь ей он не имел возможности.

— Хорошо, я докажу вам… — отложив чёрствую лепёшку в сторону, Ева достала у себя из-за пояса жестяную бутылку и, слегка встряхнув её, вытянула пробку, — джинн, вылезай! Покажись моим друзьям, чтобы они не считали меня набитой дурой, которая разговаривает сама с собой.

Некоторое время ничего не происходило, а в глазах воинов девушка увидела и насмешку, и сочувствие, но затем бутылка затряслась и выскользнула из рук принцессы.

— Карамба! — из бутылки появилось огромное фиолетовое облако, которое быстро рассеялось и открыло взору присутствующих волшебного джинна. Склонившись перед девушкой, джинн приветливо ей улыбнулся, наблюдая за испуганными лицами Таурохтара и Ларгаша. Быстро вскочив на ноги, мужчины тут же схватились за оружие, готовясь к нападению.

— Чего желает моя повелительница? — наигранно спросил джинн, продолжая наблюдать за перепуганными воинами.

— Найти Агрину, как ты мне обещал… — спокойно ответила девушка.

— Оба-на… джинн… — переводя растерянный взгляд с джинна на Еву, Таурохтар опустил свой меч и сел на песок, — а он того… желания что ли исполнять умеет?

— Э, ушастик, губу закатай! Я исполняю желания только девчонки и того лучника, — джинн указал на Кингара, потупившего взгляд, и делающего вид, что он здесь вообще ни при чём, — они меня нашли и освободили.

— И что же, такой всемогущий джинн не может щёлкнуть пальцами и тут же вернуть Агрину к нам? — Ларгаш с вызовом уставился на джинна, ожидая его ответа.

— Я не бог, поэтому не всесилен, — не моргнув и глазом, спокойно ответил джинн.

— О, да… четвёртая заповедь, — подавившись смешком, произнёс Кингар, но, увидев на себе строгий взгляд Евы, тут же замолчал.

— И долго ли нам ещё лететь? — не унимался Ларгаш.

— Чтобы найти феникса, нам нужно попасть в королевство солнечных эльфов. По моим подсчётам мы уже почти на месте. Но скоро ночь и нужно сделать привал, — джинн щёлкнул пальцами и в руках у Евы появилось большое тёплое одеяло, — это тебе, моя принцесса. Ночи в пустыне Смерти очень холодные.

— Что значит мы уже на месте? — Ларгаш огляделся по сторонам, а затем снова уставился на джинна. — И где же твоё королевство солнечных эльфов? Что-то я его не вижу.

— Только первый солнечный луч, упавший на землю, может указать путь в королевство солнечных эльфов. А затем оно вновь станет невидимым для наших глаз. Так что ложитесь отдыхать. Утром рано вставать, — спокойно пояснил джинн и, хлопнув в ладоши, тут же исчез, спрятавшись в свою бутылку.

— Офигеть! — возмущённо произнёс Кингар, — и что нам теперь сидеть до утра и ждать, пока этот халтурщик не выспится в своей жестянке?

— Ушастик, у тебя есть другие предложения? — Ларгаш улёгся спиной на свою снежную виверну и обхватил руками топор. — Я этому джинну мало доверяю. Вся эта история с солнечными эльфами какой-то идиотизм, но до утра мы всё равно ничего не сможем сделать. Так что как хотите, а я буду спать.

Ночи в пустыне холодные и даже самым закалённым приходиться не сладко. Поделившись своим одеялом с эльфами, Ева прилегла на плечо Таурохтару и тут же уснула. Ночная тишина окутала всё вокруг и только Кингар никак не мог уснуть. Ворочаясь с места на место, Тайный лучник всё пытался вычеркнуть из своей головы образ Агрины. Но девушка упорно не хотела покидать ни его мысли, ни его сердце. Ругая себя за потерю контроля над своими эмоциями, Кингар перевернулся на спину и уставился в ночное небо. И даже там, среди миллиона звёзд, эльф видел образ маленькой полукровки, пленившей его одинокое холостяцкое сердце.