Он был сильнее, ну и что? Теперь я овладел им, сделал его своей ручной сучкой.

Впервые с тех пор, как Лиз забрала меня из школы и взяла на охоту за Террио, я снова почувствовал себя хорошо. Как человек, перенесший тяжелую болезнь и наконец, идущий на поправку.

44

Я вернулся домой около четверти третьего, немного поздновато, но не до где-ты-был-я-так-волновалась. На одной руке у меня была длинная царапина, и брюки на колене разорвались, когда один из старшеклассников толкнул меня, и я грохнулся, но все равно чувствовал я себя чертовски хорошо. Валерии там не было, зато были две ее подружки. Одна из них сказала, что я нравлюсь Валерии, а другая сказала, что я должен с ней поговорить, может быть, пригласить на ланч.

Боже, какие возможности!

Я вошел и увидел, что кто-то - вероятно, мистер Провенза, управляющий зданием, - закрыл почтовые ящики, которые распахнулись, когда Террио уходил. Мистер Провенза также убрал разбитое стекло и повесил перед лифтом табличку с надписью: ВРЕМЕННО НЕ РАБОТАЕТ. Это навело меня на мысль о том дне, когда мы с мамой пришли домой из школы (я держал в руках рисунок зеленой индейки), и обнаружили, что лифт в Дворце-на-парковой не работает. «К черту этот лифт», сказала мама. И добавила: «Ты этого не слышал, малыш».

Старые добрые времена.

Я поднялся по лестнице и, войдя, обнаружил, что мама подтащила свой офисный стул к окну гостиной, и сейчас что-то читала и пила кофе.

– Я как раз собиралась тебе позвонить, - сказала она и, опустив взгляд, добавила: - О боже, это же новые джинсы!

– Ну, извини, - сказал я.

– У меня много навыков, но шитье не входит в их число. Я отнесу джинсы миссис Абельсон из «Денди Клинерс». Что ты ел на обед?

– Бургер. С листьями салата и помидорами.

– Правда?

– Я не могу тебе лгать, - сказал я, и, конечно же, тут же вспомнил о Террио, отчего слегка вздрогнул.

– Дай мне взглянуть на твою руку. Подойди сюда, чтобы я могла хорошенько все рассмотреть.
– Я подошел и показал свой боевой шрам.
– Думаю, пластырь не понадобится, но тебе нужно смазать рану «Неоспорином»[87].

– Хорошо, можно я посмотрю «И-Эс-Пи-Эн»[88] после процедуры?

– Можно было бы, если бы у нас было электричество. Как ты думаешь, почему я читаю у окна, а не за письменным столом?

– Ох. Должно быть, поэтому лифт и не работает.

– Ваши дедуктивные способности меня ошеломляют, Холмс.
– Еще одна из литературных шуток моей мамы. У нее их были десятки. Может быть, сотни.
– Что-то произошло в нашем здании. Мистер Провенза говорит, что сгорели все предохранители. Какой-то скачок напряжения. Он сказал, что раньше не видел ничего подобного. Он постарается починить все к закату, но мне кажется, что мы будем работать при свечах и фонариках, еще долго после того, как стемнеет.

Террио,– подумал я, но, конечно же, это был не он. Это была та тварь - мертвый свет, - которая теперь обитала в Террио. Она, когда уходила, разбила светильник, открыла несколько почтовых ящиков и в довершение картины сожгла предохранители.

Я пошел в ванную за «Неоспорином». Там было темно, поэтому я щелкнул выключателем. Сука-привычка, а что вы хотели? Я сел на диван, чтобы помазать царапину антибактериальной мазью, посмотрел на пустой телевизор, и подумал: Сколько предохранителей в многоквартирном доме размером с наш и сколько энергии требуется, чтобы сжечь их все.

Я мог бы свистнуть и попытаться призвать эту тварь. Но если я это сделаю, придет ли она к парню по имени Джейми Конклин? По-моему, это было слишком большая честь для ребенка, который еще три года не сможет получить водительские права.

– Мама?

– Что?

– Ты думаешь, я достаточно взрослый, чтобы завести подружку?

– Нет, дорогой, - не отрываясь от рукописи, ответила она.

– А когда я стану достаточно взрослым?

– Как тебе двадцать пять?

Она засмеялась, и я засмеялся вместе с ней. Может быть, подумал я, когда мне исполнится двадцать пять или около того, я позову Террио и попрошу его принести мне стакан воды. Но если хорошо подумать, все, что он принесет, может оказаться ядом. Может быть, просто для того, чтобы поприкалываться и поржать, я попрошу его встать на голову, сделать шпагат или пройтись по потолку. Или я мог бы его отпустить. «Прекрати гудеть, кузен»[89]. Конечно же, для этого не нужно ждать, пока мне исполнится двадцать пять, я могу это сделать в любое время. Только я этого не хотел. Пусть он некоторое время побудет моим пленником. Этот мерзкий, ужасный свет превратился в светлячка в банке. Посмотрим, как ему это понравится.

В десять часов вечера включили электричество, и все начало налаживаться.

45

В воскресенье мама предложила навестить профессора Беркетта, чтобы узнать, как у него дела, и заодно забрать кастрюлю.

– А еще мы могли бы принести ему круассаны из «Хабера».

Я ответил: звучит неплохо. Она позвонила профессору, и он сказал, что будет рад нас видеть, поэтому мы сходили в пекарню, а потом поймали такси. Моя мать отказывалась пользоваться «Убером». Она говорила, что это не Нью-Йорк. «Тэксис» - вот это настоящий Нью-Йорк.