– Никогда, - соглашаюсь, смахивая слёзы, что-то я слишком за последние сутки расчувствовалась, гормоны мои шалят, и я не знаю, как с ними совладать.

Выхожу из здания и кутаюсь в пальто, надеваю перчатки и вдыхаю свежий воздух. И внезапно по носу мне стучит огромная снежинка, смахиваю её пальцем и улыбаюсь. Мне не хочется идти домой, не хочется оставаться наедине со своими печальными мыслями. Поэтому решаю: впервые хочу добровольно прогуляться по торговому центру и что-то купить для души.

Прогулка вышла интересной, потому что я не смогла отказать себе в спонтанных покупках. Нет, покупала я не для малыша, с этим у меня до сих пор какие-то суеверия. Я купила себе милую тунику для беременных, она тёплая и приятная на ощупь, а ещё - серые вязанные носки и белые колготы, тоже теплые. У нас в квартире не холодно, но зима ведь только начинается, впереди еще три месяца беременности, а мне больше времени проводить в стенах квартиры.

– Рит, ну где ты так долго пропадала? – дверь квартиры распахнулась, когда я позвонила в звонок, ещё у подъезда я видела, что на кухне светится.

Так и знала, что прилетит от подруги, она сильно переживает за меня, к тому же уже стало снежно, порой тротуары покрываются тонкой корочкой и ходить небезопасно. Оля заставила недавно купить новую пару сапог, чтобы противоскользящие, лично все модели перещупала и только на нескольких остановила свой выбор, вот из этих я и выбирала.

– А ты выжила на работе? – перевожу тему, понимая, что семь вечера - это слишком для прогулки.

– Спрашиваешь, лучше поинтересуйся: а это насекомое выжило, - смеется и фыркает.

Неторопливо раздеваюсь и только когда села на пуф снимать сапоги, увидела у порога чужие ботинки, мужские.

– Ты не одна? – щурюсь, понимая, что у нас кто-то есть в гостях.

– Ужин на плите, а мне нужно уйти, я с Толиком встречаюсь, ну ты поняла с каким. Покеда, моя тыковка, удачи, не будь букой, - мне прилетает поцелуй в макушку.

В считанные секунды Оля впрыгивает в сапоги, а курточку надевает уже на выходе из квартиры. Я продолжаю сидеть, ровным счетом ничего не понимая. Слушая, как лифт скрипит своими причиндалами и уносит Олю на тренировку в спортзал. С недавних пор, а если быть точно, пять месяцев, она решила заняться уроками самообороны, по понятным причинам. Уварову не позавидуешь, потому что девочка делает успехи в своих регулярных тренировках.

Ладно, иду на кухню, и как дежавю: у окна стоит Черкасов и указательным пальцем что-то рисует на стекле. Горло сжимает спазмом, вот не могу спокойно теперь смотреть на него.

 - Понятно, - разворачиваюсь и насколько возможно в моем положении, спешу к себе в комнату, но не успеваю туда ворваться и закрыться.

Почему бежала? Потому что не готова говорить, я всё еще пребываю в каком-то странном подвешенном состоянии от того, что я много всего сделала неправильно.

– Постой, - горячие ладони Марка скользят по моему, ожившему от пинков малыша, животу, чувствую, как моя спина прижимается к его груди, и задыхаюсь от ощущений.

– Отпусти, - хрипло шепчу.

И в этот момент словно подобралась к пику эмоций: из глаз брызнули слёзы. Они катятся по щекам градом, я пытаюсь их стереть рукавом кофты, но ничего не получается. Я не помню, как и каким способом Марку удалось меня повернуть к себе, но когда это случилось, его твёрдые губы нашли мои, влажные, и впервые за долгие пять месяцев я почувствовала, как мы стали одним дыханием. Спиной чувствую опору – прижалась к стене, и это хорошо, потому что боюсь, что ноги просто подкосятся.

– Прости, - шепчет сбивчиво в губы и не выпускает из рук, изучает мои изгибы, касается живота, а пальцы словно дрожат, - я просто тогда сошёл с ума, мне нет оправдания, это даже не поддается логическому объяснению.

– Зачем ты вернулся?

– За вами, ты же умная девочка, правда? – Марк так смотрит на меня, что я чувствую его боль, отражённую в глазах.

– Не очень, потому что тогда нужно было тебе устроить скандал и бить посуду, или эту папку с документами заставить съесть.

– Тогда почему не сделала? – удивлен, как и я, пытается улыбнуться, но это как-то вымучено получается.

– Потому что я словно получила под дых, когда увидела то свидетельство. А ведь бежала к тебе не только сказать, как соскучилась без тебя, но и сообщить о ребенке, и придушить тебя за такой сюрприз в виде этого живота, а потом сказать, что рада, ведь его отцом будешь именно ты.

Марк резко делает шаг назад, и хватается за волосы, рычит, и мне кажется, что готов стучать кулаком в стену. Но я не хочу, чтобы он наносил себе увечий. Не здесь, не на моих глазах. Пусть держит свои эмоции при себе.