Шрифт:
Как бы себя странно ни вел рьен Бэдфорд, но за ночлег мне следовало сказать ему спасибо.
Я застелила постель и, попутно раздумывая о перипетиях судьбы, решила, что нужно и до душа добраться. Мне следовало постирать белье и немного освежить платье. Пусть оно и было с барахолки и выглядело ужасно, но я все равно старалась по возможности поддерживать его в чистоте.
Вновь пройдя по коридору, я добралась до уборной. Там, исследовав многочисленные тазики и местное подобие сантехники, убедилась, что работают они вполне по привычному мне методу: повернул кран – и пошла вода. О чудо! Теплая.
Я даже нашла кусок душистого мыла и решила: наглеть – так до конца.
Сняв с себя верхнее платье, я осталась все в тех же многострадальных шортиках и топике. А что поделать? Другого нижнего белья у меня не было, а надевать на голое тело наряд с барахолки я побрезговала.
Первым делом я стащила с себя топ и шорты, закинула в тазик и щедро намылила под горячей водой. Теперь дело было за бюстгальтером и тонкими кружевными трусиками.
– Гигиена наше все… – пробормотала и потянулась к бретельке.
В этот миг дверь уборной резко распахнулась.
Я только пискнуть успела, потому что на пороге стоял Рассел Бэдфорд собственной персоной. Полуголый.
С обнаженным торсом, перекинутым через плечо полотенцем и в белых ночных штанах, спущенных до неприличия низко. Кажется, я даже усмотрела развратную тонкую дорожку из волосков, ведущих от пупка и ниже… ниже… ниже…
Долгую минуту он рассматривал меня, а я осоловело – его, пока наконец не опомнилась.
Легкие сами набрали воздух, и я что есть сил завопила:
– ВО-О-ОН!
Веко мужчины дернулось, но сам он не шелохнулся.
– Какие любопытные на вас панталоны, – только и вымолвил он, а я от такой наглости едва дар речи не потеряла.
– Я же сказала: вон! – В груди кипело от негодования. Я точно помнила, что запирала дверь на щеколду, а значит, Бэдфорд наверняка провернул что-то из своих магических фокусов, чтобы проникнуть внутрь.
Прикрывая верх одной рукой, я решительно прошагала к двери и захлопнула ее прямо перед носом этого извращенца.
Ишь ты. Секса у него нет! Да он сам сплошной ходячий секс с таким телом!
С той стороны послышалось возмущенное сопение.
Я же оглядывалась по сторонам, чтобы подпереть чем-нибудь дверную ручку, раз щеколда не справляется.
– Рье Батори, приношу свои извинения, я не знал, что вы внутри!
– Да вы что? – ни капли не поверила я. – А закрытый замок вас не смутил?
– Но я думал, это рьина Томпсон!
Я аж поперхнулась… Вот это откровение.
– ИЗВРАЩЕНЕЦ! – выдохнула я, ощущая легкое разочарование, уж лучше бы его интересовали мои странные панталоны. Но какова же рьина… Вот ушлая старушенция…
– Это не то, что вы подумали! Госпожа Томпсон ведь из дома Греф. В этом нет ничего такого. Обычная ситуация!
Я закатила глаза к потолку.
Кажется, я попала в мир к психами. Секса у них нет, зато есть дома, где совершенно нормально, если молодой, красивый мужчина вваливается в ванную к старушке.
– Знаете, – выдохнув, ответила я, – это ваше личное дело. Мне, честно, не интересны эти подробности. Можно мне принять спокойно душ, и я пойду в комнату?
С той стороны задумались. Будто размышляли. Можно мне или нет.
– Разумеется, – наконец ответил рьен, и послышались его удаляющиеся шаги.
Я нервно выдохнула и, дождавшись, когда все окончательно стихнет, вернулась к своим тазикам.
Теперь стиралась я быстро и дергано, постоянно оборачиваясь на дверь, вдруг опять кто-нибудь ввалится без приглашения. Так же быстро мылась, не чувствуя никакого наслаждения от процесса и горячей воды.
Убегала из ванной не менее скоро, в мокром белье и платье, надеясь только на то, что к утру они сами высохнут. И лишь оказавшись в комнате, чуточку успокоилась.
Но прежде чем лечь спать, решила перестраховаться: кроме как на ключ, закрыла дверь еще и стулом – подперев ручку.
Мало ли кому тут ночами спокойно не спится.
Глава 5
– УБИЛИ!!!
Истошный вопль раздался по дому.
Я резко распахнула глаза, и мурашки пробежали по коже.
– УБИЛИ!!!
Голос рьины хозяйки был душераздирающим и неподдельно испуганным.
Я села на кровати, оглянулась по сторонам.
Все та же комната, утренние лучи солнца пробивались сквозь занавеси, падали на дверь и приткнутый стул…