Отец был волной, захлестнувшей маму. Он измотал ее, оставив ее дух изрытым и выброшенным, как морское стекло. Теперь моей прекрасной, хрупкой мамы не стало.

— Она в порядке, в порядке, — услышала я, как Оуэн с кем-то говорит. — Она со мной. Я заберу ее.

Он опустился на песок рядом со мной, обхватив руками свои согнутые ноги. Оуэн не не прикасался ко мне и не задавал вопросов. Он просто находился рядом со мной, пока я, измученная, замерзшая и одинокая, не наклонилась и не положила голову на его плечо.

— Она ушла.

— Я знаю, детка. Мне жаль. — Он приобнял меня и поцеловал в висок. — Я люблю тебя, — прошептал он мне в кожу.

Через какое-то время он отстранился.

— Нам нужно проверить твою бабушку, а затем ты можешь остаться у меня дома. Вы обе можете остаться. — Он встал и протянул ко мне руку.

Мы медленно отправились домой, где я увидела бабулю, стоящую на тротуаре и разговаривающую с двумя полицейскими.

— Почему вернулись копы? — спросила я. Это были не те же два офицера, которые находились в доме, когда я убежала.

— Я не знаю, — пробормотал Оуэн. Он крепче сжал мою руку.

Они смотрели, как мы приближаемся, и бабуля полностью повернулась ко мне.

— Молли. — В ее голосе было недоверие.

Мой взгляд переместился на полицейских и обратно.

— Что? Что происходит?

— Твой отец… — начала она.

— Что он? — пропищала я.

— Произошел несчастный случай. Он мертв. Его сбил автомобиль.

Я опустила голову и покачнулась на ногах, быстро заморгав.

— Молли? — Оуэн казался таким далеким. — Молли!

Я пошатнулась, и все вокруг потемнело.

***

Фрэнки мяукнул, и я моргнула. Кот смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Он вытянул лапки, растопырив когти, ища внимания. Прежде чем покинуть комнату, я потерла его под подбородком и еще раз посмотрела на бабулю.

Я прошла по коридору, направляясь к входной двери, остановившись только, когда добралась до тротуара. Затем я направилась прямо к пляжу. Как и прежде, мне нужно было выбраться из дома подальше от призраков прошлого, которые не мог скрыть даже новый ремонт. Стоя в темноте и под проливным дождем, я смогла вздохнуть. По мне прошлась волна энергии, а грудь начала вздыматься. Я подняла взгляд в небо и позволила каплям дождя стекать по лицу, надеясь, что это успокоит мой разум.

В небе промелькнули раскаты грома. В свете фонаря искрился дождь. Он словно переливался различными цветами.

Я остановилась в конце дорожки Оуэна. Свет фонарей отбрасывал бледный свет на крыльцо. Я увидела, что он сидит внутри, сгорбившись за столом и нахмурив брови.

Он поднял взгляд и устремил его в окно. Я затаила дыхание, прекрасно осознавая, что он не сможет увидеть меня, по крайней мере, не четко. Снаружи было намного темнее, чем внутри. Он оттолкнулся от стола, встал, а затем покинул комнату, выключив свет. Я выдохнула, почувствовав легкое разочарование. Мгновение я смотрела, как по тротуару в сторону канавы текут ручейки, а затем повернулась, чтобы уйти.

Открылась входная дверь дома Оуэна. Свет осветил крыльцо.

— Молли?

Его глаза заблестели, призрачно освещая ночь. Он вышел на крыльцо, и мой взгляд встретился с его. Он сошел с крыльца, прямо под дождь.

— Что ты здесь делаешь?

— Э-э… — я оглянулась на дом бабули.

— Пойдем в дом, — махнул он мне. — Ты вся промокла, как теперь и я. — Он посмотрел на свои носки на ногах и поморщился.

Я опустила взгляд на свои ноги, на которых тоже не было обуви, и поежилась.

Его челюсть напряглась.

— Как бы больно мне ни было говорить это из-за всей той работы, что я проделал, но я знаю, почему ты здесь. Тот дом беспокоит тебя, — указал он в сторону викторианского дома бабули. — У нас есть лишь два варианта. Мы можем говорить снаружи и отморозить свои задницы или мы можем зайти внутрь.

— Что, если я не хочу разговаривать?

— Ладно, тогда… Мы выпьем, ведь именно это ты предлагала мне совсем недавно. — Оуэн всплеснул руками и опустил их по бокам от себя.

Мои зубы стучали. Я переступала с одной ноги на другую.

— Как хочешь, — подытожил он. Он повернулся, чтобы войти внутрь.

— Подожди. — Он был прав. Я не хотела возвращаться в дом. По крайней мере, до тех пор, пока не успокоится мой разум. — Хорошо. Один глоток.

Этого должно было быть достаточно, чтобы успокоить хаос в моей голове.

Он первым вошел в дом. Я снова задрожала, мои пальцы рук и ног слегка онемели. Я взглянула на наши с ним ноги и закатила глаза. Мы выглядели жалко. У нас обоих были мокрые шерстяные носки. Оуэн наклонился, чтобы снять свои.