Я покачала головой, вытерев каплю растаявшего мороженого со своего подбородка.

— Тебе ничего не грозит. Мне позвонили из приемной, чтобы сообщить, что тебя доставал какой-то парень. Я подумал, что было бы хорошо забрать тебя сегодня и обсудить это. — Чайка улетела. Он наблюдал, как она спускается по скалистому выступу, прежде чем повернуться ко мне. — Это ты заставила его залезть в мусорку?

— Он обзывал меня и выкинул мое морское стекло. — Мороженое свернулось у меня в животе.

— Это не тот вопрос, который я задал, Молли. Это ты заставила его залезть в мусорку?

— Никто не сможет это доказать, — нахмурилась я.

— Верно. Но, я знаю, как ты сделала это, и ты знаешь. Вот, что имеет значение.

Мои плечи опустились. Я перестала болтать ногами.

— Как повели себя другие дети, когда это случилось?

— Они начали смеяться над Тайлером, а затем… — Я дернула обертку от своего рожка.

— Что потом? — настаивал отец.

Я почесала ногу и закусила губу.

— Они смеялись над ним, пока он не указал на меня.

— Они смотрели на тебя так, будто ты ненормальная? — крепко сжал губы отец.

Мороженое потекло по моей руке.

— Да, сэр. — Я немного лизнула шарик.

— Ты должна кое-что понять, Молли, — вздохнул отец. — Когда ты делаешь нечто необъяснимое, то те дети идут домой и рассказывают об этом свои родителям. А те, в свою очередь, рассказывают другим, о тебе и обо мне. Они могут начать думать, что мы — другие.

— Я работаю с некоторыми из этих родителей. Когда они начнут смотреть на меня как на ненормального, черт возьми, это расстроит меня. Ты знаешь, что случается, когда я расстроен?

Я покачала головой и опустила голову.

— Я не могу сосредоточиться на работе. Вот что происходит, и это плохо, потому что тогда я потеряю работу. А когда это произойдет, это будет не моя вина. Кто будет виноват? — Его взгляд встретился с моим.

Я открыла рот. Холодное мороженое потекло по моему запястью до локтя. У меня пробежали мурашки по коже.

— Я жду ответа, Молли.

— Эм… э… Я? — спросила я, хотя и не верила в это. Если я получала за тест плохую оценку, то это случалось потому, что я не готовилась к нему. Если отец плохо справлялся со своей работой, так это потому, что он неправильно ее делал, а не из-за меня.

Но я взяла вину на себя. Он был бы еще больше расстроен, если бы я ответила ему как-нибудь по-другому.

Он оставался спокойным, даже слишком. Неудивительно, почему мама рядом с ним была такой робкой. Мое сердце сильно колотилось в груди, пока я думала о том, что же произойдет дальше.

— Выкини свое мороженое, Молли.

— Ч-что? — Я точно этого не ожидала.

— Я сказал, выбрось его.

— Но я не доела.

— Ты споришь со мной?

— Нет, — надулась я.

— Тогда выбрось его.

Я посмотрела по сторонам.

— Но здесь нет мусорки.

Лицо отца стало суровым.

— Это хорошо, иначе я мог бы заставить тебя сесть в нее, чтобы ты узнала, что чувствовал тот мальчик. — Он вырвал из моих рук рожок и бросил его в океан.

Я сидела, застыв, с открытым рот, руки так и замерли в том положении, когда в них было мороженое.

— Ты видела, как я выбросил рожок? — Папа повернулся ко мне на скамейке. — Ты должна сделать то же самое со своими мысленными трюками. Запри их глубоко внутри разума и выброси ключ. Именно это я говорю сделать твоей матери, каждый день. Теперь пришло время научить тебя тому же.

— Я не знаю как.

— Тогда тебе придется выяснить это. — Он встал, протянув руку. — Пора домой.

Я неохотно взяла его за руку своей липкой ладошкой.

Дома, я пошла за ним на кухню. Он направился прямо к холодильнику и вытащил банку пива, с хлопком открыв его. Я смыла липкое мороженое с рук в кухонной раковине.

Отец сделал несколько больших глотков, а затем поставил банку на столешницу.

— Иди за мной.

Я беспрекословно последовала за ним в коридор, мои кроссовки скрипели по полу. Он остановился перед шкафом в прихожей и открыл дверь.

— Залезай.

— Что? Зачем? — Мой пульс участился.

— Тебе нужно выучить урок. А теперь, не вынуждай меня заставлять тебя. Забирайся внутрь, пожалуйста.

Шкаф был забит пальто. Пылесос занимал половину пола.

Он крепче сжал ручку двери.

— Молли. — Он положил руку мне на спину и направил в шкаф.

Я развернулась.

— Папа? — начала паниковать я. Появилась испарина вдоль линии роста волос, вызывая покалывание на коже головы.

— Тебе нужно найти такой шкаф в своей голове и запереть свои мысленные трюки в нем. Я больше никогда не позволю тебе опозорить нашу семью. — Он закрыл дверь, погасил свет, и запер меня на щеколду.