Тамара: Но это ещё не все. На 6-й день после консультации меня накрыла вина. Мне стало так страшно от того, что я же тоже иногда срываюсь на своих детей. Неужели они вот так же будут травмированы и ходить полжизни в панцире? Меня этой виной словно плитой бетонной опять прибило к земле. Я, конечно, в 100 раз мягче и терпеливей, чем моя мать. Но все же и ору, бывает, на них. И прилетало оплеух им разок-другой.

Тамара с виноватостью и мольбой смотрела на меня.

Валентина: Вина всегда порождает следом злость. Если накричишь на ребёнка, а потом завиноватишь себя, то в следующий раз накричишь ещё больше. Замкнутый круг. Единственный выход – простить себя.

Невозможно вырастить ребёнка, не травмируя его Душу. Это в принципе невозможно. Не помню автора выражения: единственное, что мы (родители) можем сделать, это стараться травмировать своих детей как можно меньше. И все.

Хороших родителей не бывает: дитё всегда будет или недолюбленным, или залюбленным.

Важно прощаться с иллюзией об идеальном воспитании. Какие бы правильные условия ни были созданы ребёнку, в религиозной семье или в семье, где оба родители – детские психологи, дети все равно получат свой драматичный опыт. А если не получат, если не разочаруются в своих родителях, тогда ещё тяжелее. Они не смогут никогда построить здоровые отношения с партнером.

Если бы в глазах твоих сыновей остался светиться ореол над твоей головой, то их будущие жены были бы обречены чувствовать себя всегда гадкими утятами.

Я тоже поджидаю момента, подходящего возраста, когда мне самой можно будет мягко подтолкнуть моего старшего сына к другому психологу. Чтобы он там слил все накопившееся на меня.

И чтобы своему сыну ни говорила я, он по большей части не будет меня слышать. А вот те же самые слова, услышанные от постороннего нейтрального человека, ему зайдут. Особенно слова, сказанные за деньги. Одну и ту же мысль, сказанную бесплатно или за деньги, будут воспринимать кардинально по-разному.

Поэтому я бы очень хотела, чтобы мои дети со временем начали ходить к психологу.

Тамар, мне удалось тебя хоть немного вытащить из твоей ямы виноватости?

Тамара: Неужели у вас есть какие-то проблемы со своими детьми? И ваши дети пойдут к психологу?!!!

Валентина: Ты, похоже, слишком хорошо обо мне думаешь. Я в своей семье не могу быть психологом. Там я обычный человек со своими слабостями. Психолог я – на час и за деньги. Выхожу из кабинета, ключом дверь закрыла – все, я Валька, Валюша, мама, дорогая – кто угодно, но не психолог. По крайней мере стараюсь, чтоб так было. И да, я втихушку мечтаю, когда мой 17-летний сын согласится на психотерапию, чтобы мне стряхнуть со своих плеч последние капельки материнской виноватости перед ним.

Тамара: Надо же… Не ожидала… Значит, это нормально, что мои дети тоже где-то будут на меня обижаться, злиться, бояться и местами ненавидеть?

Валентина: Да, нормально. Если мама не признаёт свою злость на своего ребёнка, то будет УДУШАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ: «ешь, сука, котлетку до конца». Поэтому важно самой себе признаваться, что все мамы злятся на своих детей. И цель не прятать эту злость, а больше отдыхать. Повторюсь: единственное, что мы (родители) можем сделать, это стараться травмировать своих детей как можно меньше.

Тамара выдохнула.

Тамара: Моя мать всегда любила больше моего брата. Он старше меня на 4 года. Андрей и сейчас все время какой-то проблемный. Развёлся, работа вечно не складывается. Сейчас вроде устроился таксистом работать, но его всегда все не устраивает. Сына своего 8-классника после развода по полгода не видит. Его сын живет постоянно то у его бывшей жены, то у нас, летом по 3 месяца, на карантине у нас жил очень долго. Ну, типа климат ему в Сочи больше подходит. Бориска, мой племянник, – он хороший. Я не против, что он у нас живет.

Но меня возмущает, что мама все только для своего Андрюшеньки старается. «Андрюшеньке картошку нужно два мешка прислать», «Андрюшеньку помогите на работу в Сочи устроить», а почти 40-летний Андрюшенька ведёт себя как последняя неблагодарная скотина.

Я в свою сторону за все свои 34 года не могу вспомнить ни одного тёплого слова от матери, все через губу, все свысока: «ну-ну, посмотрим, что там у тебя выйдет, ерундой занимаешься». И так на любую тему. Когда я себе мужа выбрала, она неделю лежала в кровати в чёрном платке, показывая мне, что она в трауре от моего выбора.