Когда я покинул ратушу, уже стемнело. Отбив сообщение Серому — надо же узнать, как у них дела — и получив ответ, что все нормально, решил заскочить домой.

Избушка стояла как–то наискось, скособоченно, и ежеминутно вздыхала.

— Соль кончилась, — пожаловалась она. — Ходила на рынок. Купить–то я ее, конечно, купила, но чуть не дошло до драки.

Я представил, как несчастные жители пытаются воевать с Василисой, и громко фыркнул. Шансов, по моему мнению, у них было немного.

Вскоре подошли Серега, Володька и Катюша, наперебой расхваливая Диогена.

— Реально, Димон, без него нам бы хана.

— Блин, Рокот, как я тебе завидую, такого хилера отхватил!

— Ой, Дим, такая прекрасная птичка.

Филин взлетел на буфет, словно его обсуждаемое не касалось. Сидел там и раздувался от гордости. Перья вокруг глаз порозовели, уши счастливо подрагивали. Я потрепал его по загривку и угостил пирожком.

Но тут вмешалась Фрося.

— Та–ак, — зловеще пропела она. — А я, значит, не помогала?

Серега с Верховым недоуменно переглянулись и воззрились на нее. Через пару секунд Володька рискнул спросить:

— Это чем же?

Зря он это сделал. Девчонка подняла такой крик, что хоть из дома беги. И заткнулась лишь после того, как я пригрозил поставить избу в другое место, чтобы Фрося снова сидела в одиночестве в своих драгоценных кустах.

Ребята похвастались небогатым дропом, а потом набросились на Василисины щи. Мы договорились встретиться в полдень перед ратушей, и я направился в Гильдию магов.

Я пробирался через беснующиеся толпы, напряженно поглядывая по сторонам. И вдруг возле людей, собравшихся у небольшой лавки, мелькнуло лицо Макса. Он шел, не обращая внимания на орущих горожан, и явно торопился.

Не задумываясь, я ринулся наперерез. До Марселя оставалось метров двадцать, когда он поднял голову и заметил меня. И тут же, резко сменив направление, свернул на ближайшую улочку.

Я поспешил следом. Достигнув перекрестка, выхватил Кладенец и внимательно огляделся. Это был извилистый, узкий переулок, все двери которого оказались наглухо закрыты. Впереди маячила спина Макса, он быстро удалялся, то и дело оборачиваясь. Увидел меня и перешел на бег.

Поняв, что засады нет, я бросился за ним. Мои доспехи были проще и легче, поэтому двигался я быстрее. И через пару минут я почти нагнал его. В очередной раз оглянувшись и увидев меня за спиной, Марсель вдруг резко притормозил и сделал пасс рукой. Я пошел в подсечку, надеясь покрыть разделявшее нас расстояние. И тут же подался назад, опаленный жаром: на месте, где секунду назад стоял Макс, появилась огромная, в ширину переулка, огненная стена.

Пока я стоял, растерявшись от неожиданности, из–за нее послышался хохот.

— Ты опоздал, Рокот, — раздался насмешливый голос Марселя. — Сегодня я пробужу Утреса!

Я попытался сунуться в огонь, но лишь опалил лицо. Смех Макса стал удаляться, и вскоре стало понятно, что он в очередной раз улизнул. Раздраженно сплюнув, я повернул обратно.

Шериус, меривший шагами свой шикарный кабинет, явственно волновался. В этот раз на нем была белая мантия. Глаза горели, тонкие ноздри раздувались от нетерпения. Да и меня, признаться, слегка потряхивало: от сегодняшней ночи зависела судьба всей Мелизоры. И, что не менее важно, Аринки.

— Пойдем скорее! — увидев меня, воскликнул чародей. — Надо торопиться! Похоже, Марсель нас здорово опережает, на город уже упала тень Утреса!

Я кивнул — слова старика лишь подтверждали то, что я услышал от Макса — и поспешно вышел. В голове мелькнула мысль: что будет, если оба бога проснутся одновременно? Как бы нам всем не стать жертвами еще одной Великой Битвы.

На этот раз у его чародейства хватило ума скастовать на меня облегчение подъема — наверх я взлетел, как на крыльях. И с удивлением увидел, что вместо тумбы посреди зала–шара стоит лишь низенький столик, а на нем лежит Книга призыва. Шериус знаком показал, что мне нужно встать на колени.

Я опустился перед книгой, маги зашуршали белоснежными одеждами, и через несколько секунд все стихло. Стараясь не обращать внимания на гулко стучавшее сердце, я закрыл глаза и сосредоточился на внутренних ощущениях. Перед мысленным взором снова вспыхнули буквы, тихий голос зазвучал в голове, и мне осталось только повторять:

— Кламбе дел ментус. А присокелун сунчиор меклио. Крес миннер. Гурде ассомблист ра колур у вирде. Эстер!

Едва прозвучали первые слова, по шестиугольникам окон привычно побежали искры. Сразу же навалилась слабость, словно тяжелая рука давила на меня, но я упорно продолжал:

— Карелли менсал туракум веллим, эспиль ар маккиаль маньесуль. Каррел сьентиур роклаффер. Эстер! Эстер! Крес армус!

Какая–то тревожная мысль проскочила в подсознании, но я был слишком занят, чтобы ее ухватить. Вся энергия шла на сопротивление силе, пригибающей меня к земле. Замелькали молнии, с шумом лопнуло одно из стекол, потом второе. В зал ворвался ветер, воздух стал густым и вязким, мешая вздохнуть. В горле плотно засел тяжелый комок. Нет, нельзя поддаваться, я обязан опередить Марселя!