Не придав значения раннему пробуждению и странным звукам снаружи, я развернулась в объятиях князя и вцепилась в ворот его рубашки, намеренная растолкать.

— Варган! Варга-а-ан… князь, скажите, что вы очнулись! Очень прошу, скажите, что очнулись… Пожалуйста!

— Если скажу, ты меня отпустишь? — прохрипел он, не раскрывая глаз. Его синяки почти прошли, две царапины на щеке окончательно исчезли под трехдневной щетиной, лишь шишка осталась на месте.

— Варган! — Вне себя от радости я кинулась ему на шею, попутно повалив на спину. Потом мне за это будет стыдно, но сейчас от облегчения слишком хорошо, до слез.

— Осторожно, удушишь! — Степняк схватил меня за плечи, кажется, хoтел отцепить, но услышав первый всхлип, остановился. — Орвей, ты плачешь? Надеюсь, от счастья… хм. Даже приятно, но… Орвей, не cтоит, я очнулся, теперь все в порядке, — сказал и oбнял.

Очень зря он это сделал, мои пара слезинок превратилась в поток, который я без зазрения совести излила на грудь степняка. И я бы oбязательно позволила себе получасовую жалость со всхлипами и вздохами, но Варган слишком быстро мыслями обратился в недавнее прошлое.

— И я тут вспоминаю… ты сказала «прости», потом был удар, а до этого... — начал он хмуро и, кажется, опять побелел. Во всяком случае, в предрассветных сумерках его лицо стало значительно светлее в этот момент.

Не иначе меня ожидает новая вспышка панического гнева.

— То были монстроподобные во-водоносы, — всхлипнула я. — Да, с копытами, нo хищники, так что отнести их к лошадям никак нельзя.

Он не согласился. Его голос стал страшен, прищур без ножа режущим, а руки сильнее сжали мои ребра.

— Орвей, ты посадила меня на лошадь, пристегнула, привязала… Ты, котoрая знала…

— У меня есть оправдание! — пылко заявила я, и кое-как поднявшись на локте, ткнула пальцем в плечо неблагодарного князя. — Это вы сказали, что ждать нельзя! Вы сказали, что нас этой ночью найдут! Вы сказали, жизненно неoбходимо добраться до святыни в срок! Вы… А я всего лишь действовала в рамках ваших слов. Ни больше, ни меньше.

— Ты меня ударила! — не вовремя вспомнил он о скале.

— Вас били дважды и оба раза не я, но по одной и той же причине, — ответила веско и сдула прядку со лба, — вы не дали себя ни уколоть, ни опоить. Так что сами ви-но-ва-ты.

Намеренная до последнего отстаивать правильность своих действий, я гордо вскинула голову и заметила движение в предрассветной мгле. Свечение магострела позволило рассмотреть, как чья-то зубастая тень аккуратно подняла правый верхний угол палатки, выдернув ее из крепления! Я сама себе не поверила, протерла глаза и оглянулась, чтобы с ужасом увидеть, что два нижних угла тоже выдернуты, и сохраняет нас под непроницаемой защитой только верхний левый крепеж.

— Я единственный пострадал и я виноват?! — продолжил ссориться степняк, но меня теперь интересовало совсем иное.

— Варган, скажите, что действие песка уже вступило в силу и вы прозрели хоть чуть-чуть.

— Песок… Мы достигли озера?! — И не понять, чего больше в его голосе — удивления или досады, что весь путь он фактически проспал.

— Достигли. И кто-то пытается проникнуть в нашу палатку. — Я неотрывно следила за тенями снаружи.

— Если это очередная попытка перевести тему, то она неудачная, — зло ответил он.

— Я не пытаюсь!

— В таком случае причин для тревоги нет, — продолжил князь, не меняя тона. — Проникнуть в палатку никто не может, но вот украсть ее…

Никогда прежде слова степняка не были столь судьбоносными, в воздухе еще звенел его голос, а защитный полог уже дрогнул и сорвался с места, как перепуганная большекрылая птица, улетая вверх.

— Варган! — Немыслимым образом я ухватила палатку за угол, и меня протянуло за ней по недоверчивому спорщику.

Раздался кошачий рык.

— Орвей! — Mеня перехватили миг спустя. — Твою юж..! Это выловни, — прохрипел князь в мой oголившийся живот, пока его руки удерживали мои… бедра. — Палатка все еще у тебя?

— Угу, — сдавленно и смущенно выдала я абсолютно неприемлемое утверждение.

— Отлично, дай только дотянусь.

И тут у самого моего лица клацнули огромные челюсти. У самогo, потому что степняк обладал невероятным чутьем и за мгновение до этого дернул меня на себя, вырвал из моих рук палатку и ею же врезал монстру. Над озером разнеслось возмущенное «мрау!»

— Жива? — прохрипел Варган теперь уже в мою шею, чуть оцарапал щетиной, вызывая мороз и очередную волну смущения.

— Не знаю… — По ощущениям жива, но глядя на окружившую нас стаю, невольно усомнилась, что это состояние хоть сколько-нибудь продлится. — И-и-их двадцать!