— Куда ты? — Джо в пару шагов нагнал меня и захлопнул дверь комнаты прямо перед моим лицом.

Я вздрогнула от грохота и в недоумении обернулась к нему.

— Уитхем ждёт. Мне нужно в штаб-квартиру, — пояснила я ровно.

— На тебя напали, — в его голосе появились рычащие нотки. — Я больше так не могу, Натали, отпускать тебя в неизвестность. Вдруг, ты не вернёшься.

— Вернусь.

Несколько мгновений он сверлил меня тяжёлым взглядом, будто ведя внутреннюю борьбу, потом приблизился. Перехватил ручку сумки и дёрнул её, забирая из моей ладони, и отбросил её на кровать.

— Что ты делаешь? — возмутилась я.

— Ты никуда не пойдёшь, — произнёс он тоном, не предполагающим возражений. — Ни сейчас.

— А когда? — я попыталась его обойти, чтобы забрать свои вещи.

Джо перехватил меня за талию, стремительно привлёк к себе и чуть нагнулся, чтобы, задрав подол юбки, положить ладонь на мою печать. Наверное, я слишком ему доверяла, не ждала подвоха. Одежда на мне сменилась бронёй, и, пока я в полнейшем раздрае смотрела в ставшими холодными изумрудные глаза, он выхватил из-за моей спины оба пистолета.

— Ты никуда не пойдёшь, Натали, — повторил он, и, моё оружие исчезло в его руках, обратившись фиолетовой дымкой.

— Что ты сделал?! — ошеломлённо воскликнула я, отшатнувшись от Джошуа.

Просто не могла поверить в происходящее. Он развеял мои пистолеты, чтобы я не могла вернуться в штаб-квартиру. Они формировались с бронёй по наитию, без моего полноценного участия, и я сомневалась, что смогу самостоятельно направить такую сложную материализацию. Не в таком состоянии точно. Разве что, они появятся вновь… Положив руку на печать, я убрала броню, а потом снова материализовала, но надежды не оправдались. Пистолетов не было.

— Успокойся, Натали, — мягко попросил Джо, делая осторожный шаг ко мне. — Я потом помогу тебе с материализацией. А сейчас мы пойдём на кухню, выпьем кофе и спокойно поговорим.

— Я не могу. Мне нужно обговорить своё решение с командованием, встретиться с отцом, друзьями, собрать вещи, в конце концов, — объяснила, начав отступать.

— На тебя уже напали. А теперь они знают, что ты со мной. Меня считают демоном, Натали. Я же слышал твои слова.

— Это слова Уитхема. Он не стал бы вызывать меня, если бы мне грозила опасность.

— Он не отвечает за всех, — ожесточённо возразил он, продолжая приближаться. — Стражи могут решить, что информация, которой ты владеешь, важнее твоих заслуг. Ты им слишком веришь, потому что видела только хорошее.

Я натолкнулась бедром на комод и когда мельком взглянула себе за спину, Джо стремительно сократил расстояние между нами. Его ладони легли на плечи, пресекая попытку отступить в сторону, мягко растёрли кожу.

— Тихо, — попросил он полушёпотом. — Не убегай. Ты же меня знаешь. Я лишь хочу защитить тебя, — поддев мой подбородок пальцами, он убеждённо посмотрел в мои глаза.

Успокойся, — присоединилась к уговорам Лилит. — Мы не уверены, что в штаб-квартире безопасно.

— Пошли на кухню. Выпьем кофе, поговорим, — Джо снова нагнулся, чтобы коснуться моей печати. — Ты успокоишься, потом решим, как будет лучше.

Я дёрнулась назад, но только ударилась бедром о край комода. Энергия схлынула, и броня исчезла. Меня сильно настораживала та лёгкость, с которой он управляет моей энергией.

— Мы поговорим, как только ты вернёшь мне пистолеты, — прямо посмотрела в его глаза. — Иначе я уйду без них. Я не позволю решать за меня. Даже тебе.

— Я не решаю за тебя, — произнёс он, сузив глаза.

— Решаешь.

— Нет, это ты решаешь за двоих. Ты собираешься отправиться неизвестно куда, не дав мне полной уверенности в том, что вернёшься. Ты тоже не интересуешься моим мнением на этот счёт. Я уже отпустил тебя сегодня, и на нас обоих напали, стражи, между прочим. И они в курсе нашей тайны, если забыла.

— Мой отец страж и мои друзья тоже. Я не могу просто от них отвернуться. Я должна попытаться уйти без проблем. Чтобы не опасаться удара хотя бы с их стороны. В тебе говорит не желание защитить, а страх.

— Да, я ужасно боюсь потерять тебя, — яростно воскликнул он, прожигая меня негодующим взглядом. — Потому что люблю. Втрескался с того самого момента, как ты положила меня на лопатки на той крыше. Я только о тебе и думаю, Натали. И пытаюсь защитить то, что мне дорого. А там я тебя защитить не смогу, — он порывисто взмахнул рукой, указывая на дверь.

Радужки его глаз теперь пылали алым и за этим сиянием скрылся их настоящий цвет. Мне было одновременно радостно и грустно слышать его признание. Любит, так отчаянно, что боится потерять и готов удерживать меня возле себя. Я же видела это в его эмоциях, просто до этого момента не понимала, насколько решительным он может быть в своём желании защитить.