Это человеческое море простиралось так далеко, насколько его мог охватить взгляд, оно волновалось, шумело, подобное морю, расположенному по другую сторону храма.

Когда двери в храм распахнулись, все решили, что это выходит

Победитель, и огромная волна прокатилась по толпе, разбившись о ступени храма, как о скалистый берег моря.

Элем со старшими из людей тоже поднялся. Увидев выходящую девушку, он вспыхнул от гнева.

– Как ты смеешь болтаться тут, когда мы ждем Победителя?
– закричал он.

Ихезаль не ответила ему ни единым словом; медленным и уверенным шагом она шла к возвышению с правой стороны лестницы, откуда обычно оглашали свою волю первосвященники.

Элем схватил ее за одежду.

– Куда ты идешь? Будет лучше, если ты как можно скорее уберешься из покоев первосвященника, потому что уже наступило время мне там расположиться...

Она ничего не ответила и на этот раз. Освободившись решительным движением от монаха, она вступила на возвышение и подняла над головой руку с перстнем.

– Люди!
– громко воскликнула она.- Победитель прислал вам со мной мир и поздравления!

– Стащите оттуда эту сумасшедшую!
– закричал Элем.- Не позволяйте говорить с места первосвященника ей, обвиненной в отношениях с шерном Авием!

При звуке ненавистного имени люди зашевелились: послышались глухой ропот и угрожающие выкрики. Ерет подскочил к девушке:

– Ихезаль, сойди, сойди отсюда, если хочешь остаться в живых! Ты на самом деле сошла с ума!

Ихезаль, казалось, не замечала его. Глаза ее, спокойные и ясные, как зачарованные скользили по волнующемуся морю людских голов.

– Прочь, прочь оттуда!
– раздавались крики.- Только Победитель может говорить оттуда и Элем, его верный слуга!

Девушка снова подняла руку, в которой сверкал под солнечными лучами перстень Победителя.

– Вот знак: перстень Победителя, .и я говорю от его имени - внучка первосвященника, поймавшая шерна Авия, и как прорицательница Ада, не знающая мужчины, слуга того, чье имя пусть будет благословенно во веки веков! Он вырвал меня из рук ваших, когда вы мне, невиновной, грозили смертью - и прислал сюда, чтобы я была его благословенными устами.

– Она лжет!
– крикнул Элем.- Она украла этот перстень! Эй, люди! Стащить ее оттуда!

Однако толпа этих слов уже не слышала. Мощные выкрики, славящие Победителя, полетели к стенам храма. Люди стали стягиваться к девушке и приветствовать ее радостными словами. Тогда Элем, выступивший вперед, поднял над головой колпак первосвященника и крикнул:

– Смотрите! Над моей головой сверкает камень с руки Старого Человека, и я тот, который первым приветствовал его и привел сюда!

Внизу начали образовываться два лагеря. Некоторые, видя шапку первосвященника со священным камнем на голове прежнего главы ордена Братьев Ожидающих, встали на его сторону и кричали, чтобы Ихезаль уступила, но огромное большинство собравшихся поддерживали ее.

– А кто дал Элему эту шапку?
– спрашивали они.- Малахуда сложил ее к ногам Победителя, а не отдал ее никому; Элем сам ее себе присвоил!

Даже те, которые утром сами требовали от Элема, чтобы он взял колпак, брошенный Малахудой, кричали теперь, что он самозванец, что только Ихезаль, пришедшая с перстнем Победителя, имеет право обращаться к народу от его имени. Были забыты оскорбления, которые они бросали в лицо старому первосвященнику, когда он странными словами приветствовал пришельца с Земли. Теперь, когда Ихезаль заявила, что Победитель хочет найти старика и иметь его рядом с собой, люди разразились радостными возгласами и были готовы тут же обежать всю планету, чтобы его отыскать.

Элем, услышав это, побледнел. С минуту он наблюдал за толпой, смотрел на вооруженных стражников, которых он, как первосвященник, имел в своем распоряжении, но, по-видимому, опасался в присутствии Победителя пользоваться своей властью, он только кивнул старейшинам и поспешно вошел вместе с ними в храм. Не найдя там Марека, он с неотступной свитой повернулся к лестнице, ведущей наверх.

Марек, отославший Ихезаль и еще разморенный долгим сном, сидел у балюстрады со стороны моря и смотрел на далекие, разбросанные по нему острова, не имея понятия о ссоре, произошедшей по другую сторону храма. Он был слегка взволнован коротким разговором с золотоволосой девушкой и ее странным поведением и радовался, что в эту минуту никто не нарушает его одиночества. Поэтому он недовольно поморщился, увидев входящего Элема и сопутствующих ему стариков.

– Разве Ихезаль не сказала вам, что я хочу остаться один?
– начал он, не дожидаясь приветствия.

Элем задрожал.

– Господин,- произнес он,- мы думали, что ты сказал это, чтобы освободиться от навязчивой девицы, надоевшей тебе просьбами, чтобы ты простил ее деда, который сегодня утром оскорбил тебя...

Марек пожал плечами.

– Это вы мне надоедаете, приходя сюда без надобности.

– Но дела народа ждут, господин...

– Мы ждем твоих приказов!
– хором провозгласили старцы, низко кланяясь Победителю.