– Так как же она действует? И какое отношение это имеет к Равновесию? Выкладывай, и начистоту, не напуская демонов проклятого тумана!

– Всякая магия напрямую связана с Равновесием, – говорит Джастин, после чего поджимает губы и смотрит на огонь.

– Ну, и?

– Чем в большей степени используется одно из начал, хоть гармония, хоть хаос, тем больше вероятность того, что маг нарушит Равновесие. Когда это происходит, он должен восстановить нарушенное, прежде всего в себе самом. В противном случае…

Джастин качает головой.

– Почему я не могу пройти через это, чем бы оно ни было, прямо сейчас? Я старше Лерриса.

– Прежде всего потому, что ты волшебница воздушной стихии. Это накладывает особые ограничения. Гуннар, мой брат, так и не прошел через это. Креслин лишился зрения, а он, я полагаю, был старше тебя.

– Полагаешь? А точно, стало быть, не знаешь?

Джастин снова смотрит на огонь.

– Не знаешь? – повторяет Тамра, снова потирая лоб.

– Нет. Я, видишь ли, волшебник на все руки, но не маг воздушной стихии.

Пламя костра и холодный свет звезд играют на лицах волшебника и волшебницы, старающихся не встречаться глазами. А в недрах Кандара рокочет гром.

Снова и снова.

Войдя в хижину, человек в светло-коричневом мундире аккуратно перебрасывает тяжелый коричневый плащ через руку и с полупоклоном говорит:

– Почтенный маг, позволь представиться.

– Изволь.

На кончиках пальцев Саммела вспыхивают и тут же гаснут язычки пламени.

– Я Д’рессон Лейтррс, посол Его Императорского Величества Стестена, императора Хамора.

Мужчина кланяется снова.

– Звучит впечатляюще, – говорит Саммел, отвешивая в ответ преувеличенно низкий поклон. – Но чем скромный искатель знания может служить столь высокой и могущественной персоне?

– Ты уже послужил императору, хотя и не напрямую.

– А, через герцога Колариса… не могу сказать, будто я удивлен. – На кончиках пальцев снова вспыхивает и исчезает огонь. – И могу с гордостью отметить, что знание, которым мне довелось его наделить, даровало ему силу.

– Император признает силу знания. Знание способно изменить мир, на что ты, вне всякого сомнения, надеешься и чего ждешь. – Посол кладет свой аккуратно сложенный плащ на спинку деревянного стула. – Можно даже сказать, что ты уверен в неизбежности этих перемен.

– Было ясно, что Бегнула действовал по твоему поручению. Знание, полученное им от меня, нашло применение в Хаморе много раньше, чем во Фритауне. Оказывается, знание способно пересекать океаны. Ты интересный человек.

– Я тот, за кого себя выдаю, всего лишь посол императора, – говорит Лейтррс, делая вид, будто протестует.

– Да, но рожденный на Отшельничьем и лишь переиначивший имя на хаморианский лад.

– От этого я не перестаю быть императорским послом.

– Разумеется, как же иначе. Но не окажешь ли мне любезность? – говорит Саммел, поворачиваясь к Лейтррсу спиной. – Возьми свой металлический патрон и помести на плиту под очагом, но подальше от огня.

– Изволь.

Невысокий худощавый мужчина извлекает из кармашка на поясе металлический цилиндрик, кладет на каменную плиту и отступает к стулу, на котором висит его плащ.

Саммел понимает брови, и вокруг цилиндра образуется тонкий кокон белизны.

Раздается шипение и треск. Вспыхивает и тут же исчезает огненный конус. Над тем местом, где только что находился патрон, вьется белый дымок, а когда он развеивается, становится ясно, что от патрона не осталось ничего, кроме черного пятнышка на камне.

Лоб Лейтррса покрывается испариной, однако это не заставляет посла взяться за льняной платок.

Саммел улыбается.

– Теперь можешь продолжать. Я тебя слушаю.

– При всем твоем могуществе ты продолжаешь обитать в хижине, и лишь немногие люди осведомлены о твоих возможностях, – замечает Лейтррс.

– Широкая известность едва ли желательна для мага, – сухо отвечает Саммел. – Признание и вознаграждение – другое дело, но не широкая известность.

Посол на мгновение сдвигает брови, но тут же смеется.

– Ты удивляешь меня. Я ожидал, что ты скажешь, будто делаешь то, что делаешь, исключительно из любви к знанию.

– Любовь к знанию и желание получить вознаграждение не исключают одно другого. – Саммел делает шаг по направлению к очагу и хмурится: черное пятно мгновенно исчезает. – С возрастом это понимаешь лучше.