– В ушах жмёт… – брякнул Эльбрус.

Офицер ничего не ответил и пошёл к своим.

– Всё выжрали? – он стоял среди пацанов, сидевших и лежавших на своих местах. – С этого момента бухать запрещено. Спалю кого-то – жестко накажу. К этим бородатым не лезьте больше без Особой причины. Нам до Москвы ехать вместе, они дембельнулись и едут домой, поэтому проблемы им не нужны и нам тоже. Ясно? – все покивали головами… – Отбой, бойцы.

Он ушёл к себе, а ребята вдруг поняли, что он классный чувак. И что он на их стороне, что бы не случилось…

Давно перевалило за полночь. И ребята спали крепким сном. Только Старлей не сомкнул глаз всю ночь до утра.

***

Данилу разбудила гитара… Играл и пел на ней тот паренек в футболке с фоткой «Металлики». Даня услышал песню, которая на момент пробуждения стала частью его сна… Грустная песня с не менее грустным мотивом, исполняемая чудесным и чистым голосом, наполнила Данилу грустью и тоской. И светлой печалью о жизни и любви, а, может, даже и смерти. Данила почувствовал, как из края левого глаза выкатилась слеза.

«Смеяться умеешь только Ты ТАК

Я Тебе завидую…

Белые крылья за спиной

Нас с тобой не выдают.

Вчера, Ты только зацени,

Всю ночь гулял на ВИЗ-е я.

А мне с района пацаны

Читали вслух Овидия.

Да, Любовь моя,

Дело идет к осени,

Мы гитар не бросили,

Петь хотели очень Мы.

Да, Любовь моя

Я знаю слова точные

Дело идет – к осени

Дело идет к осени…

Так часто мое с Тобой согласие, -

Это знак молчания.

Давай, добавим этой песне

Глубины звучания.

Пой мне, когда пойдем домой Мы

Когда пойдем домой Мы.

Помни, что мы в одной обойме

С тобой в одной обойме.

Да, Любовь Моя

Дело идет к осени,

Мы гитар не бросили,

Петь хотели очень Мы.

Да, Любовь Моя,

Я знаю слова точные.

Дело идет к – осени

Дело идет к осени.»

– А что за песня, браток?.. Твоя? – спросил Данька «металлиста».

Тот улыбнулся и положил гитару на стол.

– Нет… Это «Сансара». Дело идёт к осени.

– Это точно…

– Меня Серёгой зовут.

– Данила я…

И Данька повернулся на другой бок спиной ко всем. Но больше он не спал, а просто никого не хотел видеть.

Глава II.

До Москвы они добрались без происшествий. На Казанском вокзале призывников забрал автобус и повёз их в подмосковный город «N». Около часа они добирались до своего места прохождения службы, затем вошли в ворота воинской части и тот самый Старлей проводил их в здание Клуба. Помимо Алтайских пацанов там оказались и с других регионов ребята. Все построились, и перед призывниками возник Полковник, старый и уставший от жизни, с толстым, красным и омерзительным рубцом через весь рот от уха до уха. Полковник сказал призывникам о долге и чести и почёте службы в Вооруженных силах, а уж в их Краснознаменной дивизии, так это вообще удача…

– Солдата имеет право ударить только мать! – выступал он.

Красивые слова… Они уже через несколько часов превратятся в прах, а этот отвратительный шрам на лице окажется полученным не в бою, как посчитал Данька, а следствием пьяной езды на мотоцикле: он нёсся в сумерках и закусил телеграфный провод, висящий поперёк дороги. К счастью для полковника, тот провод был не под напряжением…

Но пока Данька слушал, развесив уши, и всё больше и больше верил этому человеку, полагая, что с таким командиром не пропадёшь.