— Ты полагаешь, что я такой же пустоголовый недотепа, как ты? — оборвал его Каролинус. — Не учи ученого. Я приказал ему проснуться через пять минут. И не только. Если он вздумает опять трясти замок, руки его ослабеют на пять минут. Это заставит его задуматься! — Каролинус повернулся в ту сторону, откуда шел дневной свет. — Очистить стену! — приказал он наваленному около стены скарбу.

С виноватым писком, скрипом и шуршанием вещи тотчас начали расступаться, и через мгновение стена полностью освободилась. Открылись бойницы для лучников, сквозь которые и проникал свет. Менее чем в шести дюймах в стене справа от бойницы виднелась вертикальная трещина длиной в шесть футов, края которой начинались в скале, а в середине зияла дыра, достаточно широкая, чтобы пропускать столько же света, что и бойницы.

— Никогда не видел ничего подобного, — задумчиво произнес Каролинус, глядя на бойницу. — Наш хозяин обратился ко мне с этой проблемой. Но Хьюго не тот человек, с которым можно что-то обсуждать, он действует раньше, чем думает. Подобные трещины на главной башне повсюду, десятка два или больше, но, к счастью, большинство меньше этой. Однако до сих пор он держал это в тайне.

Хотя Джим видел графа из Сомерсета очень недолго, он легко мог вообразить, как тот тотчас же взрывается в пользу или против то одного, то другого решения, не дав себе времени понять, выгодно оно ему или нет.

— Итак, — продолжал Каролинус, — я решил посоветоваться с сэром Джоном Чендосом, у которого весьма здравый ум, а также епископом Бата и Уэльса, чьим суждением в подобных случаях не следует пренебрегать. Кроме того, у обоих есть опыт и знания, которых я лишен. Джон видел много замков, и старых, и новых, а добрый епископ общается с архитекторами, каменщиками и прочими, работающими над его собором в Уэльсе. Он послал за некоторыми, чтобы оценить, посоветоваться и решить, что можно сделать. Спокойно начать ремонт и удостовериться, что больше такого не случится. Но почему и как это вообще случилось, осталось для нас троих загадкой. — Он посмотрел на Джима:

— Мне пришло в голову, что ты…

— Резонанс! — не задумываясь, воскликнул Джим.

— Ага! — Каролинус проницательно уставился на него. — Значит, я был прав. Знания, которые ты получил в других местах, пригодятся здесь.

— Не думаю, — раздраженно произнес Джим. — Он злился на самого себя, потому что высказался, не подумав о том, что может последовать за его словами. — Я знаю о современной механике так же мало, как ты и остальные. Я просто гадал.

— Но…— начал Каролинус. — Продолжай!

— Так вот, — пробурчал Джим, — есть одна вещь, ее называют резонансом. Это такая штука, когда струна отзывается на колебание другой, с которой звучит в унисон. Можно добиться резонанса и иначе, хотя он не будет так нагляден. Я не помню, знали это римляне или нет, но во всех армиях есть правило: когда много народу переходит мост, они идут не в ногу. Иными словами, шагают то с левой ноги, то с правой, как в медленном танце, разбивая ритм. Поэтому вибрация, которую они передают мосту, не разрушает его.

Джим посмотрел на Каролинуса, чтобы убедиться, что тот его понимает.

— А? — оживился Каролинус.

— Да, потому что иначе, как ты понимаешь, мост может разрушиться. Даже если резонанс невелик, он делается тем сильнее, чем больше ног ступает одновременно на мост.

— А! — отозвался Каролинус.

— А теперь заметь, что я не знаю, имеется ли связь между тем и другим, но предполагаю, что она возможна. Если Мнрогар обнаружил две наименее стойкие арки и постоянно тряс их, то за несколько веков он мог достигнуть резонанса, который разрушал башню.

Джим замолчал. Он увидел, что Каролинус улыбается.

— Мой мальчик, ты великолепно используешь умение подбирать слова. Половина из них лишена всякого смысла, но я хочу верить, что какой-то смысл в них все же есть, если посмотреть с твоей точки зрения. Если это так, значит, и для нашего дела в них есть смысл. Но, если ты прав, что же нам делать с этим резонансом? Если мы остановим тролля и он перестанет трясти замок, излечится ли башня сама?

— Нет. Если я прав, то вред, который уже нанесен, станет со временем только больше, даже если мы навсегда остановим Мнрогара.

— Не знаю, будет ли это этично, — Каролинус задумчиво пощипал бороду. — Ведь это длилось тысячу восемьсот лет, и, возможно, моя связь с этой частью Истории может оказаться запретной. — Он задумался, продолжая пощипывать бороду. — Ты ведь помнишь, Джим, мое объяснение позиции магии как посредника между Случаем и Историей. Мы можем помочь Истории, если Случай одерживает верх, потому что, если позволить Случаю идти собственным путем, наступит хаос. Мы можем помочь Случаю, если История спокойно идет своим путем, но есть опасность, что она полностью вытеснит Случай. Тогда мы получим вечный застой. Но нам не позволено изменить ход Истории или полностью отбросить Случай. Однако все это неважно. Ты сказал, что вред, нанесенный зданию, не уменьшится, даже если тролль прекратит его трясти?