Джиму было неизвестно, чтобы у Вельзевула имелись дочери. Конечно, он пришел к выводу, что рассуждает сейчас, как сумасшедший. Если у Адама были сыновья, а они у него точно были, вполне логично допустить, что и Вельзевул имел дочерей. Но все же кто он?

— Кто он? — спросил Джим.

— Великан, живущий в этом замке! — ответил Каролнус, предусмотрительно понизив голос, когда шум разговоров стих. Одни гости уверял других, которые были здесь впервые, что это «просто великан, живущий в замке». — Вообще-то он не великан, — продолжил Каролинус, — но не в этом дело. Спускайся, Джим, а ты, Брайен, пойди с ним — чтобы удостовериться, что он найдет дорогу вниз, а потом наверх!

— Да, маг, — сказал Брайен.

Каролинус повернулся и пошел назад к Чендосу и епископу Бата и Уэльса. Джим почувствовал, что его опять тянут за рукав. На сей раз за другой, а тянул его Брайен. Брайен мотнул головой в сторону выхода, и Джим, не произнося ни слова, последовал за ним.

Как только они вышли, Брайен направился к парадной лестнице башни, спускавшейся в Большой зал.

— Что это за разговоры о великане, живущем в замке? — осведомился Джим, потому что вокруг в эту минуту никого не было и их не могли подслушать.

— О, в замке герцога всегда жил великан. Все об этом знают.

— Почему ты назвал его сейчас герцогом? Я помню, что ты назвал его так в первый раз, когда упомянул о рождественских праздниках. Я сам называл его герцогом, пока не узнал, что все зовут его графом. Так кто же он?

— О, вообще-то он граф, — ответил Брайен. Он глянул через плечо на пустой коридор позади и добавил, понизив голос. — Просто он считает, что должен стать герцогом. Понимаешь, его род восходит к древнеримским временам. Его давний предок был герцогом, или, по-латыни, дюком — предводителем, так, кажется, звучал его титул. Во всяком случае, он страстно желает, чтобы его называли герцогом, и те, кто хорошо его знает, в разговоре так и делают — между собой, ты понимаешь. Я никогда не назвал бы его герцогом на людях. Но это одна из причин приглашения на Рождество принца. Граф хочет, чтобы когда-нибудь его сделали настоящим герцогом, и этот день может наступить, когда наш юный принц станет королем… если Эдуарду понравятся двенадцать дней праздников и сам граф.

Они миновали нижний этаж и широкую дверь зала, где слуги устанавливали на возвышении пиршественный стол, чтобы потом тщательно расстелить на нем прекрасные свежевыстиранные льняные скатерти.

—В то же время, — продолжал Брайен, — с точки зрения принца, чем могущественнее будут его друзья-лорды, тем сильнее окажутся его позиции, когда придет время наследовать отцу. Никто не знает, откуда могут вдруг появиться другие претенденты на престол — какой-нибудь неизвестный кузен или кто-то вроде. Лучший способ обезопасить себя от подобных притязаний — это уверенность, что большинство сильных людей королевства на твоей стороне. Советники принца, такие, как сэр Джон Чендос, так и доложили ему. Как видишь, и большими колесами двигают маленькие колесики.

— Понятно, — сказал Джим.

Они спустились еще этажом ниже, в конюшни, куда защитники замка во время опасных осад помещали лошадей герцога и его ближайших вассалов, потому что башню защищали до последнего воина. Сюда не проникал дневной свет, и для освещения служили закрепленные в стенах факелы. По мере того, как друзья спускались, становилось все темнее и темнее. Джим был озадачен, он не понимал, как в конюшнях может прятаться великан. Его недоумение только возросло, когда Брайен повел его коротким путем к дальнему лестничному пролету, который вел вниз.

— Хоп! Хей! Хо! Эй вы там, минутку! Куда это вы направляетесь?

Джим с Брайеном повернулись, не успев поставить ногу на первую ступеньку лестницы. Они увидели в неясном свете факелов прямо перед собой невысокого кругленького человека с седыми усами, стоявшими торчком, маленькой седеющей бородкой клинышком и безжалостными глазами навыкате под совершенно седыми бровями. Его волосы тоже были белы. Тяжелый меч свисал с пояса. Одет человек был в темно-красную богато украшенную шерстяную одежду. За его спиной стояли два высоких охранника с обнаженными мечами в руках.

— Милорд! — начал Брайен, различив в темноте уставившееся на него лицо. — Полагаю, милорд знаком с сэром Джеймсом, бароном Ривероук-и-Маленконтри и подмастерьем…

— Подмастерьем? — взорвался тот, не дослушав. Его седые брови поднялись, но Брайен уже повернулся к Джиму:

— Сэр Джеймс, представляю тебе нашего хозяина и графа. Сэр Хьюго Сивардус, граф Сомерсет.

— Подмастерье? — рявкнул граф.

Джим тотчас понял причину подобной реакции. Подмастерьем мог быть простолюдин, а присутствие подобного человека среди гостей графа, который и не каждого рыцаря приглашал…

— Подмастерье мага Каролинуса, милорд, — поспешил добавить Брайен.

Брови графа опустились до половины лба при имени Каролинуса и замерли.

— Ну, конечно, Рыцарь-Дракон. — Его брови опустились еще ниже. — Дорогой сэр! — Он простер руки к Джиму, на его круглом лице расползлась улыбка. — Чертовски рад видеть тебя здесь! Мне не хотелось беспокоить тебя и твою леди после всех приключений в пути. Надеюсь, мои мерзавцы соответствующим образом позаботились о вас, как я им велел?

— Все прекрасно, милорд. — Джим слегка опасался, что граф намерен его обнять, как это проделывали Брайен и Жиль, но хозяин ограничился тем, что дружески похлопал его по плечу, сопроводив этот жест железным пожатием и улыбкой. Джим вежливо ответил, тоже пожав плечо графа. Затем оба опустили руки.