— Не вините себя.

Насколько понятен для Молинари был побудительный механизм его болезни? Очевидно, ни в малейшей степени; Молинари не только не улавливал смысла своей болезни, но даже тяготился ей. Все происходило на уровне подсознания.

“Сколько это может продолжаться? — удивлялся Эрик, — При таком мощном противоречии между сознанием и подсознанием… возможно разовьется та-кая болезнь, от которой Секретарю не избавиться; она будет не просто смертельной — это будет конец”.

Дверь в комнату отворилась — на пороге стояла Мэри Райнеке.

Взяв ее за руку, Эрик вывел ее обратно в холл и закрыл за собой дверь.

— Разве мне нельзя его видеть? — возмущенно спросила она.

— Минуту. — Он изучал ее и никак не мог понять, насколько она ориентируется в ситуации. — Я хочу у вас кое-что спросить. Проводилось ли когда-нибудь психиатрическое обследование или лечение Молинари? — В карте об этом не было ни малейшего упоминания, но у него было предчувствие.

— С чего бы это? — Мэри поиграла замком молнии у себя на юбке. — Он не сумасшедший. Это было конечно верно, Эрик кивнул.

— Но его физическое…

— Джино не везет. Поэтому он всегда подхватывает какую-нибудь заразу. Никакой психиатр не избавит от невезения. — Мэри неохотно добавки: —. Да, он консультировался как-то у психиатра, в прошлом году. Но это страшный секрет; если об этом пронюхают газеты…

— Назовите мне имя психиатра.

— Еще чего, — Ее черные глаза блеснула злорадным торжеством; она смотрела на него не мигая. — Я не скажу даже доктору Тигардену, а он мне симпатичен.

— Наблюдая проявления болезни Джино, я почувствовал, что…

— Психиатр, — прервала его Мэри, — умер, Его убил Джино.

Эрик уставился на нее.

— Отгадайте, почему? — она улыбнулась. В ее улыбке была шальная злоба, свойственная девочкам-подросткам; бесцельная и прелестная жестокость, которая на мгновение вернула его обратно в детство, К страданиям, которые причиняли ему такие девочки когда-то, — Из-за того, что сказал этот психиатр, Я не знаю, что это было, но, по-моему, он напал на верный след…, так же, как и вы. Ну что, вы действительно хотите быть таким умным?

— Вы напомнили мне, — сказал Эрик, — министра Френекси.

Она рванулась от него к двери.

— Я хочу войти… До свидания.

— Вы знаете, что Джино умер сегодня во время переговоров?

— Да, ему это было необходимо. Конечно не насовсем; настолько, чтобы не повредить клетки мозга. И конечно же вы и Тигарден его заморозили — об этом я тоже знаю. Почему я напоминаю вам Френекси, этого,… — Она снова подошла к нему, изучающе осматривая. — Я абсолютно на него непохожа.

Вы просто стараетесь меня обидеть из-за того, что я им сказала.

— Что, по-вашему, я хотел, чтобы вы сказали?

— О желании Джино покончить жизнь самоубийством В ее голосе не было и тени сомнения. — Об этом знают все. Поэтому его родственники и пристроили меня сюда, чтобы быть уверенными, что каждую ночь кто-то лежит с ним в постели, уютно свернувшись калачиком, и наблюдает, как он меряет шалми комнату, когда не может уснуть. И при этом я всегда могу его образумить, восстановить, знаете ли, его веру в жизнь в четыре часа утра. Это тяжело, ноя это делаю. — Она улыбнулась. — Понимаете? А у вас есть кто-нибудь, кто делает это для вас, доктор? Когда вы просыпаетесь в четыре утра? Он покачал головой.

— Плохо. Вам это необходимо. Жаль, что я не смогу сделать этого для вас, но на двоих меня не хватит. Желаю удачи — может быть когда-нибудь вы найдете кого-нибудь, похожего на меня, — Она открыла дверь и скрылась из глаз. Он остался стоять в коридоре с ощущением опустошенности и полного одиночества.

“Интересно, что стало с медицинской картой этого психиатра? — подумал он машинально, возвращаясь к своей работе. — Без всякого сомнения она тоже была уничтожена Джино, чтобы не попала в руки лилистарцев.

Это верно, — подумал он. — Именно в четыре утра становится особенно тяжело. Но такой, как ты, больше нет. Такие дела”.

— Доктор Свитсснт?

Он поднял взгляд. Рядом с ним стоял сотрудник Секретной службы.

— Доктор, там снаружи женщина… говорит, что она ваша жена. Она хочет, чтобы ее пропустили в здание.

— Этого не может быть, — со страхом сказал Эрик.

— Не пройдете ли вы со мной, чтобы посмотреть. Может быть она действительно ваша жена?

Машинально он двинулся за охранником.