— А вот так — не работает, а мучается. У них там очень сложные отношения, причём мне кажется, они страдают и кайфуют от этого одновременно. Не знаю, как строители, но Вэл точно, — теперь я смеюсь в открытую, представляя всю гамму чувств, которую Вэл пережил сегодня. Не помню, чтобы когда-нибудь в обычной жизни на него поднажимали и не сильно, но ощутимо встряхивали. Обычно его пафосного снобизма хватает для того, чтобы держать в рамках не только посторонних людей, но и самых настырных заказчиков.

— Так пусть возьмёт посредника и перестанет мучиться. Ну видно же, что ему легче придумать, а все остальное, что по делу — это не его. Как ты говорила — каждый должен заниматься тем, что нравится, и тогда все у него будет, — Артур, замечая, что мои угрызения совести пошли на убыль, подходит ближе и притягивает к себе. — Полин… А он там, наверху, ещё долго будет?

— Не знаю, — улыбаюсь, понимая направление его мыслей. — Может и час просидеть для дезинфекции.

— Час — это хорошо, — он долго смотрит мне в лицо, а потом вдруг приподнимает и резко крутанувшись со мной на месте, осматривается в поисках уединенного уголка. И первый раз за все время я жалею, что у меня студия — все пространство как на ладони.

Хотя… в моей связке ключей был ещё один, от запасного входа, которым я не пользуюсь. Он ведёт в нежилую площадь за большой железной дверью, которую прикрывает ориентальный светильник. Вэл, когда только планировал переделку, сразу сказал, что реконструкцию там делать невыгодно, стены убитие-разбитые, балки и крепления не слишком хорошие и, вообще, хватит мне и этого.

А вот теперь чувствую, что не хватит. Ну и пусть там одна большая подсобка, где сложены остатки ремонтных материалов — зато это отдельное помещение, что немаловажно, на замке, а значит… Значит, мне надо найти ключ. Кажется, я даже помню, где его положила.

— Сейчас, подожди секунду, — говорю Артуру, пытаясь разжать его руки у себя на поясе. Но он держит меня так крепко, вжимая в себя, что мои пальцы просто соскальзывают, и он, забавляясь, смотрит на мои попытки освободиться. — Пусти, у меня идея! Тебе понравится, серьезно.

Только после этого он разжимает ладони, и я, разворачиваясь, бегу к одной из индастриал-полок, созданных воображением Вэла и сваренных местными умельцами. Здесь лежат мои зарядные устройства — кажется, где-то между ними, ещё в первый день, я оставила ключ от запасного выхода. А вот и он! Спрятался под зарядкой для макбука, осталось только взять.

Воодушевленная быстрой находкой, хватаю его и, одёргивая руку назад, неожиданно сильно бьюсь локтем о металлическую балку. От удара в глазах сначала светлеет, потом темнеет, а руку простреливает как будто током. Громко ругаясь, отскакиваю вбок, и тут же ударяюсь мизинцем о небольшую деревянную тумбочку рядом — ту самую, где Вэл оставил мне бутылку Джека, который я пила здесь в первый день.

— А-а-а! Да что же это такое! — теперь я ещё и прыгаю на одной ноге, не зная, то ли смеяться, то ли плакать. Если только это не… В голову внезапно закрадываются очень глупые, идиотские мысли и за сознание они цепляются липко и противно, как надоедливые пиявки.

— Всё-всё… Все нормально, — сжимаю зубы и со свистом втягиваю в себя воздух. Мои ушибы не сильные, они просто дурацкие — так нарочно по попасть по болевым точкам — это надо ухитриться. Или все же… А вдруг это Тамара Гордеевна уже навела на меня порчу через лифчик и сейчас все земные стихии пытаются меня наказать? — Мне совсем не больно… — выдавливаю из себя, глядя, как Артур подходит ко мне и, взглянув на ушиб, быстро приподнимает и направляется к кровати.

— Нет, Полина, мы так не договаривались, — говорит он, опуская меня на матрас. — Наставить себе кучу шишек — так себе идея. Лежи и не шевелись, — в ответ на попытку привстать, он опрокидывает меня на спину. — Не дергайся, сказано тебе.

Решив смириться, я больше не протестую и прикрываю глаза. Ладно, пусть покомандует мной. Мне это даже нравится.

— Спирт есть? — достав из моих сжатых пальцев ключ, Артур отходит вглубь помещения, и по грохоту предметов я понимаю, что он что-то ищет у меня на полках. — Я приделаю его к твоей связке, чтобы ты больше ничего не искала и ничего себе не разбила.

— Окей! — говорю я насчёт ключа. А вот насчёт спирта… — Артур, я не знаю… Знаю точно, что виски мог остаться, вторая бутылка… Вот там, в тумбочке!

— А йод, вата, бинт — этого нет? Из этого же коктейль не сделаешь, да, Полина? — поддразнивает меня он.

— А вот и нет! — раздаётся сверху голос Вэла и я разочарованно вздыхаю. Ну, что же он так быстро справился, ему же было так плохо!

— Все есть! Я сам оставлял здесь аптечку, потому что это важно! Таким нельзя пренебрегать! Это жизнь спасти может, понятно?!

Оказывается, в ещё одной тумбочке возле ориентального светильника, Вэл и вправду оставил мне коробку, в которой собраны средства первой помощи — найдя, Артур ставит ее на кровать, пока дизайнер взволнованно ходит вокруг, и я слышу его нервный топот.