Он тихо встал, стараясь не разбудить своего спутника. Над озером поднималась серая дымка. Дим даже прикрыл глаза, борясь с искушением. Хьярт заныл. Он положил руку на грудь. Еще чуть постоял, оглянулся на своего напарника. Ориф спал. Судя по всему, этот парень не промах, не пропадает, а у него своя дорога.

Дим вышел из леса, поднялся на небольшой пригорок, осмотрелся по сторонам, щурясь от ярких лучей Таллы. Дома стояли совсем близко к лесу, он раздосадовано поморщился. Придется обходить деревню стороной. Или пройти сквозь селение, по окраине. Раннее утро людей еще мало. Был шанс остаться незамеченным и огромный соблазн скорее вернуться.

Однако, чем ближе он подходил к селению, тем чаще ему встречались люди. Жители деревни, крестьяне, мастеровые, смертные[12], мальчишки, гоняющие пыль по обочинам дороги. Дим представил себе, как он выглядит. Оборванный, в царапинах и кровоподтеках, в непонятном сером рубище, изодранном и порванном на лоскуты для перевязок. Его провожали удивленными, даже испуганными взглядами. Он раздраженно покачал головой. Так кто-нибудь еще и стражу позовет.

Впрочем, то ли действительно жители не растерялись, то ли это был обычной утренний обход, но пройдя всего несколько домов, Дим наткнулся на двух всадников, одетых в форменные куртки законников и нашивками своей службы на рукавах. Его тоже заметили, насмешливо воскликнули и, натянув поводья, остановили лошадей, ожидая пока он подойдет.

— Мне надо поговорить с вашим старшим, — произнес Дим, слегка задрав голову, чтобы видеть того, с кем он говорит. Другого выхода не оставалось. — Именем императора.

— Слышишь? — тот усмехнулся и посмотрел на товарища, — с нашим старшим. И по какому же вопросу изволите, кир[13]?

— Да чего уже там кир, — поддержал его шутку второй, — уж целый сэй, наверняка. Ты не слышал? Именем императора.

Оба довольно загоготали.

Дим сделал полшага в сторону, приближаясь к одному из всадников, и неожиданно ударил коня по крупу. Животное, не ожидая такого подвоха, оскорбилось и обиженно заржав, встало на дыбы. Дим схватил растерявшегося всадника за ногу и с силой дернул, выбрасывая того из седла. Законник полетел на землю лицом вниз, не успев ничего предпринять.

Дим наклонился над ним.

— О своем статусе я буду говорить с твоим старшем, болван тупоголовый, а с тобой…

Сильный удар чем-то тяжелым по затылку не дал ему закончить свою мысль. Как в прочем и все остальные порывы. Он упал на колени, пытаясь повернуть голову. Второй удар сапогом в живот отшвырнул его от свалившегося с лошади законника, а третий удар в лицо и вовсе вышвырнул из этого мира.

Очнулся Дим в темной камере, лежащим на грязной вонючей соломе лицом вниз, со связанными за спиной руками. Ныли ребра, затылок ломил, рубаха стояла дыбом от засохшей крови и причиняла немало неудобств, особенно, когда он пытался поднять голову, чтобы осмотреться и понять, где он находится.

Губы пересохли, он попытался облизнуть их, но язык будто присох к нёбу. Дим с трудом перевернулся и сел, оглядываясь в поисках воды. Ее не было. Впрочем, как ничего другого. Кроме охапки соломы да маленького окошка под самым потолком, которое было открыто и сквозь него можно было разглядеть сереющее небо.

Он почувствовал, как бешенство вскипает в крови, вместе с энергией стихии, которая ударилась в хьярт и просилась принять ее. Дать ей разбежаться по венам, набраться сил, помочь телу залечить раны.

Усилием воли он закрыл начавший приходить в себя хьярт. Сейчас нельзя. Сейчас, когда он сидит избитый и связанный в тесной каморке на краю империи, в тысячах еров от того места, где он должен быть, в рубище мюрджинских смертников… Лучше петлю на шею.

Впрочем, только ее и не хватает. Надо выкручиваться без силы Шакти.

Повернулся ключ в замке, отворилась дверь, в камеру зашел страж. С синим распухшим лицом и разбитыми губами, тот самый которого Дим скинул с лошади. Законник недобро посмотрел на узника, но рук распускать не стал.

— Пошли, — лишь коротко произнес он.

Дим с трудом поднялся на колени, потом на ноги. Голова кружилась, ужасно хотелось пить, связанные руки затекли и почти онемели. Он чуть помедлил у выхода, когда переносил раненную ногу через высокий порог, за что тут же получил тычок в плечо. Раздражение на вынужденное бессилие росло с каждой меной. Он уже почти забыл, что должен сдерживаться.

В комнате, куда его привели, за единственным столом сидел человек. В форме законника с нашивками старшего на куртке. Напротив, на стуле — Ориф в одежде купца средней руки.

— Ваш? — кивнул законник, показывая на вошедшего Дима.

Ориф тяжело вдохнул и закатил глаза.

— Уже третьего отлавливаю. Как только подъезжаем к границе, сразу пытаются убежать в Мюрджен. Будто им там шелком дорогу выстелили. Сумасшествие!

— И зачем вам, ларри[14], с ними маяться? Пускай бежали бы. Кому они там нужны?

Ориф неопределенно махнул рукой.

— Я его забираю?

— Забирайте, — старший глазами указал своему подчиненному на узника. Страж подошел, разрезал веревки.