Фургон замедлил ход; Кэт пришлось ударить по тормозам, чтобы не врезаться. Он свернул вправо, к «Счастливчику», мы плавно повторили маневр.

— Как думаешь, он разрешит нам забежать перекусить? — спросила Кэт.

— Не стал бы рассчитывать, но, сама знаешь, душа Белоснежки — потемки.

Мы обменялись понимающими ухмылками.

Кэт сосредоточилась на маневрировании между сгрудившимися машинами. Пару раз мы чудом избежали столкновения. Наконец, мы, не оцарапавшись и никого не задев, все же аккуратно встали за фургоном Пегги — третьим в очереди к одной из колонок.

Кэт заглушила двигатель и опустила окно со своей стороны.

— Ненадолго, — утешила меня она.

Несмотря на то, что мы все еще были в адской Троне, прежнего смрада в этой части города не ощущалось. Вскоре я последовал примеру Кэт. В кабину ворвался теплый ветер. Воздух пах парами бензина. Когда-то мне казалось, что запах — не из приятных, но в это беспокойное утро я понял, что он мне едва ли не нравится. Всяко лучше яичной вони химзавода. Да и ненароком напомнило мне о детстве — о длительных поездках с моими родителями куда-нибудь на отдых за город. Пахло волнующей неизвестностью. Приключениями.

— Какая славная могла бы быть поездочка, — протянул я.

— Чем тебе эта не нравится?

— Как-то мало напоминает отдых.

— Да, жалко, конечно, — кивнула Кэт. — Если бы два наших веселых друга куда-нибудь делись…

— Снег Снегович и Эллиот?

— Они самые.

— Давай не будем спешить с Эллиотом, — сказал я.

— Что ты имеешь в виду?

— Он — это единственная причина, по которой я здесь.

Совершенно неожиданно для меня Кэт, улыбнувшись, положила голову мне на плечо.

— Уж поверь, я бы с радостью отделалась от него и оставила бы тебя.

— Спасибо. — Я был тронут.

Эх, выбраться бы живыми из этой заварушки.

— А вот и Пегги, — Кэт выпрямилась на сиденье и посмотрела вперед.

Девушка шла, как-то неестественно выпрямившись, будто проглотив аршин. Губы сжаты в плотную полоску. На глазах — темные очки.

Остановившись у окна Кэт, она вцепилась пальцами в раму. Дышала она почему-то тяжело. Хотя, быть может, это просто накладывался шум машин кругом.

— Ты в порядке? — спросила Кэт.

— Он… он нас… нам… навредил, — выдавила она.

— О Боже.

— Кто за рулем? — спросил я.

— Я. Но он… он все равно это делает со мной. Я просто сижу и терплю. Он делает все… все, что хочет. Он связал Донни руки за спиной. — Она дышала тяжело и часто. — Это ужасно. Он раздел его и… — В ее глазах плескался ужас. — Мы не можем ему помешать. Ничего не можем сделать. Он говорит, что убьет нас, если мы доставим ему неприятности. Я… я не хочу умирать.

— Все будет в порядке, — сказала Кэт. — Не падай духом.

Губы Пегги дрожали.

— Он сделал тебе больно?

— Да.

— Тебе очень плохо?

Она кивнула, потом покачала головой.

— Т-терпимо, но… он вытворяет ужасные вещи. Боже мой, он болен.

— Болен?

— Вот здесь, — она приложила ладонь ко лбу. — Он чокнутый.

— Мы вытащим тебя из всего этого, — пообещала Кэт. — Поверь. И тебя, и Донни. Все будет в порядке.

— Ничего уже не б-б-будет в порядке.

— Держись. Он отправил тебя сюда не просто так?

Пегги всхлипнула, вытерла нос.

— Он… он говорит, что вам нужно заправить обе машины. Вам, не Сэму. Сэм должен остаться внутри. Он говорит, что вы заплатите.

— Ладно, — сказала Кэт. — Без проблем.

— И он хочет, чтобы вы… ох… накормили его. Чтобы я сходила за едой. Он говорит, что вы испортили ему завтрак.

— Испортили, не спорим. Пусть угощается. Возьми все, что захочешь, с заднего сиденья.

— Мне очень жаль, — сказала Пегги.

— Не стоит, Пегги.

Она подошла к двери, потом покачала головой. Возможно, ее напугал вид ледоруба и искореженной шины.

— Проще обойти с другой стороны, — сказал я ей.

Пегги обошла автомобиль с моей стороны и открыла заднюю дверь. Присев на колени, она принялась собирать еду с заднего сиденья и пола. Из-за тряски много чего высыпалось из пакета.

— Бери все, что хочешь, — сказала ей Кэт. — Обязательно захвати «Пепси».

— Но я же не могу оставить вас совсем без…