– Доказательная база на нуле. На физические контакты он никогда не идет сам, Гор у них – мозговой центр. Угон иномарок за последние полтора года возрос в два с половиной раза. А может, мы ждем его восемнадцати, чтобы предложить хорошо оплачиваемую работу с перспективами роста, а, Январь? Хочешь молодого помощника с гормональным перекосом в гениальность?

– Надо его предупредить, – грустно улыбнулась Ева. – А то мальчик собрался косить от армии путем скоропалительного брака с собственной малолетней теткой с двумя детьми.

– Это хорошо, – зевнула Зоя. – Женатые в таких ситуациях предпочтительнее.

– А я бы на вашем месте поторопилась. Мальчик на последнем занятии по ОБЖ интересовался электронным индикатором направления и скорости ветра на снайперской винтовке.

– А ты не на моем месте. А я – не на твоем. – Зоя решительно начала одеваться. – Место, как говорится, выбирает человека.

– Неужели опустишься до проявления низменных женских инстинктов? – повеселела Ева.

– Нет. Это ты у нас вся такая непредсказуемая, вся такая ранимая, вся на инстинктах!..

– Зоя, перестань.

– Тебе не нравилось, что наш отдел на все твои раскрытые дела шлепает штамп с грифом «Совершенно секретно», а от слов «государственная безопасность» тебя просто перекашивало! Что же ты делаешь теперь?

– Я не знала, что мой уход в отдел внутренних расследований так тебя рассердит.

– Рассердит? Да ты притягиваешь к себе проблемы или создаешь их из ничего, из пустяка! Спорим, твое элементарное расследование исчезновения агента разведки выльется в невероятное шоу с истерическими призывами к обнародованию? Ты же опасна для Службы, как чума! У тебя ведь ничего не кончается просто раскрытым убийством или раскрытым исчезновением. Обязательно появятся совершенно опасные для государства тайны, которым место только в секретных материалах. А если – вдруг! – не обнаружится особой секретности, бывает иногда и такое в твоей практике, то ты всегда готова побаловать нас аномалиями! Вы куда? – закричала Зоя Январю и Осокину, которые друг за другом на цыпочках шли к двери.

– Когда старшие по званию дерутся…

– Стоять!

– Зоя, – Ева попыталась обнять раскрасневшуюся маленькую женщину, та отбивалась, – не кричи. Хочешь, я ради твоего спокойствия дам обет?

– Ничего мне от тебя не надо! Какой еще обет?

– Если я в этом примитивном деле с исчезновением агента Службы найду нечто, что подорвет мои представления о Службе вообще…

– Это если ты перейдешь к истерическим призывам к обнародованию?

– Да. Если я опять влипну в эту самую строго засекреченную государственную тайну, то клянусь, я уйду из государственной службы навсегда. И больше не буду тебя раздражать своим профессиональным рвением.

– Тебя сразу же ликвидируют, идиотка, – успокаивается Зоя.

– Видишь, тебе уже лучше.

Зоя Федан ушла и увела с собой Января.

– Осокин, – устало прилегла головой на подставленную руку Ева, – давай коротко общий обзор, и по домам.

– Если вы чувствуете тяжесть в плечевом поясе и головную боль…

– Нет, – перебила Ева. – Я чувствую глубокую грусть, и никакой массаж этому не поможет.

– Лейтенант Кабуров порочащих связей не имел, родственники живут в небольшом городке на Волге, в Москве – сестра с семьей. На контакт с нею последние дни не выходил никто, телефон прослушивается. Подводные торпеды продаются с девяносто шестого. Коуп начал интересоваться наукой с девяносто восьмого. До этого американцы разобрали и изучили все, что смогли, у приобретенных торпед. В этом году американская фирма подписала договор с нашим концерном «Прогресс» о совместных разработках и финансировании. При показательном аресте Коупа и задержании профессора Дедова в номере гостиницы была обнаружена пленка и не обнаружены деньги, которые в таких случаях передачи-покупки информации обычно должны присутствовать.

– Перевод на банковскую карточку?

– Не отслежено. У профессора есть счета в двух иностранных банках, а вернее, в их московских филиалах. По поводу каждого поступления Дедов дал объяснения. На первом допросе он заявил, что должен был получить за информацию четырнадцать тысяч долларов, но объяснить отсутствие денег при передаче и отсутствие поступлений на счета не смог. В дальнейшем использовал это как еще одно доказательство своей невиновности.

– А что говорит на это Коуп?

– По первоначальным показаниям, Коуп утверждал, что помогал материально профессору Дедову в целях поддержания уровня жизни, соответствующего житейским трудностям. В дальнейшем отказался от каких-либо денежных отношений с профессором.

– Давай еще раз по задержанию.

– При проникновении в номер гостиницы агентов подразделения спецслужб велась оперативная съемка задержания. Все присутствующие в номере были обысканы, после задержания номер тщательно осмотрен, тогда о содержании пленки, находящейся у Коупа, агенты еще не знали, просто так полагается при задержании. Когда же на пленке обнаружился материал, соответствующий последним разработкам по торпеде, номер был обыскан еще раз, уже более тщательно, но подложная пленка не была обнаружена. Кроме пленки, в номере находилась папка с документами и несколько дискет. Весь материал проанализирован, и написано заключение. Все это – рабочий материал по торпеде.

– А если еще раз с самого начала?

– Службой безопасности по подозрению в шпионской деятельности было установлено наблюдение за гражданином США…

– А если еще дальше, совсем к началу?

– Ну, если совсем, – задумался Осокин. – Заявление профессора Дедова об интересе американского гражданина к секретной информации концерна «Прогресс» в отделе внешней разведки Службы отсутствует. О нем мы узнали только тогда, когда профессор написал жалобу на бездействие органов. Жалоба эта была отправлена к вам, в отдел внутренних расследований. В ответ на жалобу отдел внешней разведки написал докладную, где подробно перечислил все действия, предпринятые им для предотвращения шпионской деятельности Коупа и поимки его с поличным.