Делаю небольшое движение в ее сторону, и она ахает, широко раскрыв глаза.

— Ты будешь подсекать? — восклицает она, и голос у нее какой-то квакающий и странный.

Мой взгляд падает на удочку, потом я смотрю на монитор и не вижу ничего, кроме озерной воды.

— Там ничего нет, — отвечаю я. Откинувшись на спинку стула, я еще мгновение смотрю на монитор, ожидая увидеть хоть что-то.

Она прочищает горло.

— О, прости... клянусь, я видела, как твоя удочка зашевелилась.

Зависит от того, какую удочку она имеет в виду. Потому что если ту, что у меня между ног, то там определенно наблюдалось движение.

— Да, может, они вернутся, — говорю я с надеждой в голосе, которую не могу скрыть.

Черт возьми, я хочу трахнуть эту девушку. Хочу трахнуть ее прямо здесь и прямо сейчас. Но она только что сказала, что пытается вернуть своего бывшего, так что это станет нарушением условий. Такое должно заставить меня бежать в другую сторону, потому что я не связываюсь с девушками с багажом. Я их сразу же пропускаю, как правило. Но по какой-то нелепой причине ее невинный идеализм продолжает притягивать меня к ней.

Прочищаю горло и спрашиваю первое, что приходит в голову:

— Так что же за безумные вещи ты хотела сделать, чтобы вернуть своего бывшего? — Я поворачиваюсь и смотрю на нее с вымученной улыбкой. — Потому что, сожалею, но подледная рыбалка — это не то, что я бы назвал супер-приключением.

— Знаю, — ворчит она, и ее глаза загораются, когда она показывает на монитор, где снова появляется стайка рыб. — Это было первое, что я попробовала, и должна признаться, мне это даже нравится.

Я улыбаюсь, потому что это делает тот факт, что я рискнул, пригласив ее сюда, еще более стоящим.

Она слегка покачивает удочкой.

— Но я собираюсь попробовать что-то более смелое, потому что в глубине души я думаю, что Стерлинг, возможно, прав, — добавляет она, заправляя волосы за уши. — Вся моя жизнь безопасная и легкая. Я строю планы и придерживаюсь их. Не очень хорошо справляюсь с переменами. Так что сейчас для меня самое подходящее время нарушить некоторые из моих правил.

Расплываюсь в ухмылке, когда смотрю на эту потрясающую, очень женственную цыпочку, сидящую на жестком стуле посреди замерзшего озера.

— Нарушить какие-нибудь из правил может оказаться забавным, — отвечаю я и делаю глубокий, очищающий вдох, так как хочу, чтобы сейчас со мной она нарушила некоторые правила. Резко откашливаюсь, изо всех сил стараясь выбросить из головы пошлые мысли. — И как бы мне ни было больно это говорить, на самом деле я думаю, что это довольно круто, что ты идешь на такое ради парня. Не многие девушки стали бы об этом волноваться.

В этот момент у нее клюет, и без каких-либо указаний от меня, она цепляет рыбу на крючок, как гребаный профессионал.

— Поймала! — визжит она и начинает крутить катушку. — На этот раз сама!

Я улыбаюсь и опускаюсь на колени, испытывая очень странное чувство, что это меня так сильно заводит. Укрощаю мысли и говорю:

— Давай посмотрим, сможешь ли ты сама ее вытащить.

— Хорошо, — улыбается она, высовывая язык и сосредотачиваясь.

Смотрю на нее с огромным восхищением, потому что, несмотря на то, что ее рассказ звучал как все от чего я убегал к чертовой матери, что-то в ней заставляет меня к ней возвращаться.

ГЛАВА 5.

Маленькая рыбка... большая проблема

Сэм

— С днем рождения! — ликует мама, когда трое моих сестер в унисон завершают поздравительную песню.

Я наклоняюсь, чтобы задуть свечи, на одном колене у меня восьмилетняя племянница Кинсли, а на другом — шестилетний племянник Сион. Оба смотрят на меня грустными щенячьими глазами.

— Ребята, вы же не думаете, что я один смогу задуть все эти свечи?

Шевелю бровями и смотрю, как их лица преображаются в чистую радость, они наклоняются и скорее плюют, чем дуют, на мой праздничный торт.

Он все равно будет очень вкусным.

Соскользнув с моих колен, они подбегают к сидящей рядом со мной маме, та подтягивает торт к себе.

— Кому кусочек с лицом дядюшки Сэмми?

— Мне, бабушка! — взвизгивает Кинсли. Сжимая в кулаке пластиковую вилку, она рычит: — Хочу убить лицо Сэмми!