От его слов сердце пускается в галоп, потому что, черт возьми, держу пари, он мил к незнакомым людям. А я сейчас веду себя как засранка. Перегнувшись через стол, я говорю, понизив голос:

— Прости, Сэм. Не хочу вести себя как стерва. Я просто нервничаю, находясь рядом с тобой и братом.

— Так попробуй остыть, — рявкает он в ответ и делает еще глоток пива.

Я скрещиваю руки на груди, раздраженная его требованием, потому что он ведет себя так, будто не поступает неправильно в нашей ситуации.

— Ну, знаешь ли, ты не очень-то помогаешь делу.

Вскинув брови, он тыкает себя в грудь.

— Что, черт возьми, я делаю не так?

Я закатываю глаза.

— Эта твоя фишка с застенчивой улыбкой, перестань так делать.

— Что еще за фишка с застенчивой улыбкой?

— Ты иногда отворачиваешься, когда улыбаешься, потому что не хочешь, чтобы люди видели. Это действительно чертовски мило, и когда ты так делаешь, я немного теряю сознание, а я не могу терять сознание перед братом.

— Теряешь сознание? — спрашивает он, снова изображая раздражающую застенчивую улыбку.

— Вот! — заявляю я, обвиняюще тыча пальцем прямо в его сексуальный рот. — Не делай так. И пока мы здесь, не втягивай нижнюю губу. Это напоминает мне принца Гарри на его свадьбе, и со мной кое-что происходит. — В конце фразы мой голос становится низким, будто я изображаю Бэйна из «Бэтмена», и Сэм не может сдержаться и смеется надо мной. Я бы тоже посмеялась. Я веду себя как чертова психопатка.

— А сама-то? — рявкает он, как только приходит в себя.

Я широко распахиваю глаза.

— А что я?

— Если я не могу делать что-то, то определенно есть то, чего не можешь делать ты.

— Например.

— Например... не болтать. — Он наклоняется ближе, и когда кладет локти на стол, его рубашка плотно облегает бицепсы. — Когда ты болтаешь, в твоем взгляде мелькает такая чертовщинка, от которой, клянусь, синева твоих глаз становятся еще ярче. Это отвлекает.

— Ладно, я постараюсь не болтать лишнего. — Я пожимаю плечами.

— И тебе не следовало надевать эти колготки. — Его взгляд скользит вниз, и я мгновенно сжимаю бедра.

— А что не так с колготками?

— В них твои ноги выглядят чертовски сексуально, и я не могу перестать смотреть на них, а это приводит к мысли, как они обвиваются вокруг меня, что становится серьезной проблемой.

Я прижимаю руки к столу.

— Ладно-ладно, остынь.

— И поскольку заказать для тебя выпивку, по-видимому, слишком по-бойфрендски, не могла бы ты сходить к бару и взять себе бокал вина? Я больше не могу смотреть, как ты давишься «Гиннессом».

— Хорошо... я схожу. — Раздраженно встаю, поправляя задравшееся платье. Взгляд Сэма падает на мои ноги, и он прикусывает губу. Резко вдохнув, я разворачиваюсь, бормоча себе под нос: — Мы в полной заднице.

Майлс и Кейт возвращаются одновременно со мной, а потом мы с Сэмом расходимся в разные стороны, отправляясь за едой. Супер расходимся. Я выбрала самый дальний фургон от того, что выбрал он.

Поев и выпив бокал вина, чувствую себя немного спокойнее. И, к счастью, до конца ужина мне удается держать за зубами нелепую историю о потной собаке. Пропустив еще по бокалу, мы встаем, чтобы отправиться к следующему бару на Перл-Стрит.

Я предполагаю, что снова поеду с «мамой и папой», когда Кейт внезапно подталкивает меня к грузовику Сэма.

— Поезжай с Сэмом, чтобы ему не пришлось ехать одному.

Майлс кивает в знак согласия, и они вдвоем беззаботно направляются к своему грузовику, в то время как я наблюдаю, как сексуальный Сэм открывает для меня дверцу своего пикапа. Залезая в машину, игнорирую его милую ухмылку, и к тому моменту, как он садится за руль и выезжает, я уже определилась с шестью различными способами, которыми могла бы убить Кейт, представив все несчастным случаем.

На протяжении всего пути висит тяжелая тишина, и все мои мысли о том, что всего сутки назад я лежала здесь совершенно голая. Конечно, Сэм тоже думает об этом, потому что так сильно сжимает руль, что костяшки пальцев побелели.

Я медленно сглатываю, изо всех сил стараясь глубоко вдохнуть, но, в конце концов, тишина становится невыносимой.

— Это сложнее, чем я думала, — выдыхаю я, словно все это время задерживала дыхание.

— Да, хреново, — отвечает Сэм напряженным и сдержанным тоном.