— Мистер Ли, нам нужно идти, если хотим попасть в студию вовремя.

— Черт, — рычит Джесси и встает.

Я следую за ним, не желая быть причиной его опоздания, и мы ставим наши кружки в раковину на пути к двери. Забираюсь в салон машины и двигаюсь к дальнему концу, где мое плечо касается двери. Всю дорогу до студии я чувствую, что Джесси хочет что-то сказать. Он смотрит на меня, приоткрывает рот, потом качает головой и снова смотрит в окно.

Джонни подъезжает к неприметному зданию без двух минут девять. Джесси протягивает мне руку, когда выхожу, и я беру ее, не желая устраивать сцену, публично отказываясь от его помощи, хотя легко могла бы выйти из машины без посторонней помощи.

С Джонни у нас за спиной, открываем дверь и входим внутрь. Джесси мгновенно поглощён группой мужчин, которые приветствуют его крепкими мужскими объятиями. Из полудюжины мужчин я узнаю только двоих: Дэйва и Райдера. Первый игнорирует меня. Второй приветствует, вздернув подбородок. Я машу рукой и улыбаюсь в ответ.

Вместо того чтобы сидеть в своем дискомфорте и желании вернуться домой, чтобы разобраться в своих чувствах наедине, я оглядываюсь вокруг. Не знаю никого, кого раньше приглашали во всемирно известную студию звукозаписи. Стены увешаны золотыми и платиновыми пластинками разных групп Аренфилда. Пространство представляет собой вестибюль с несколькими диванами. Предполагаю, что вся магия происходит где-то в другом месте.

В конце концов Джонни уходит, а Джесси покидает свой ближний круг, чтобы подойти ко мне.

— Ты в порядке?

Я прохожу по комнате.

— Здесь все реально круто.

Его брови сошлись на переносице.

— Я не об этом спрашивал.

— В порядке. — Я наклоняюсь в сторону, чтобы увидеть всех парней, стоящих вокруг, как будто они ждут Джесси. — Во сколько мы возвращаемся в Аризону?

— Дэйв сказал, что самолет будет готов к часу. — В его взгляде мелькает беспокойство. — Это нормально?

— Отлично.

Выражение его лица немного смягчается.

— Круто. — Он берет меня за руку. — Пойдем, я хочу, чтобы ты посмотрела, как мы записываем песню.

Его ладонь немного влажнее, чем обычно. Возможно, он нервничает, удерживая все внимание в комнате. Я борюсь с желанием высвободить руку, когда его прикосновение будоражит мой мозг, и позволяю ему тащить меня по коридору в комнату размером с гостиничный номер. В этом помещении нет кровати, только удобные на вид мягкие диваны, столы, мини-холодильник и закуски, и одна стеклянная стена, которая выходит на то, что я могу описать только как аквариум. Внутри стеклянной комнаты находятся микрофоны, гитары и ударная установка.

— Чувствуй себя как дома, ладно? —говорит Джесси мне на ухо, и я отказываюсь дрожать. — Здесь есть еда, если ты голодна.

Я киваю.

— Со мной все будет в порядке.

Он прижимает поцелуй к моим губам и улыбается.

— Я так рад, что ты здесь.

Хотела бы я сказать то же самое.

ДЖЕССИ

У меня давно не было практики.

После того, как я пел всего пару часов, мой голос охрип, а горло болит. Я делаю глоток воды, поправляю наушники и говорю в микрофон:

— Давай прогоним еще раз.

В наушниках звучит голос Дэйва:

— Мне нравится, как это звучит. Знаю, что у тебя болит горло, но звук идеально подходит для этой песни.

За его голосом я слышу слабый звук женского смеха. Я не вижу Бетани из кабинки, но похоже, что один из парней делает ее счастливой. Ревность пробуждает чудовище. Она почти не разговаривала со мной все утро, и я, возможно, уловил легкую улыбку, которая могла быть направлена или не была направлена на меня, но это все.

— Еще раз, — говорю я.

Направляю свое разочарование в текст песни, когда пою «Из пепла». Сегодня мы планировали записать только музыку, но группе так понравилась песня и они написали и записали свои партии вчера, поэтому я подумал, что постараюсь записать текст, чтобы мы могли выпустить сингл как можно скорее. Я не понимал, как сильно скучал по этому, пока не вошел в кабинку.

Я рычу слова, напряжение в моем голосе придает песне резкость, которая мне действительно нравится.

— Это было потрясающе. Реально чертовски хорошо, — говорит Дэйв.

Снимаю наушники и выхожу из кабинки, горя желанием послушать все это вместе. Мне кажется, она будет звучать феноменально, даже до сведения и мастеринга. Мое возбуждение угасает, когда я вижу Бетани и Райдера, сидящих на диване, лицом друг к другу с раскрытыми ладонями, играя в шлепок. Ладонь Райдера наверху, а её внизу. Бетани двигается быстро, но промахивается, и это вызывает у нее приступ смеха, в то время как Райдер наблюдает за ней, как будто он впервые видит восход солнца в замерзшей пустоши.