Повисло молчание: принц, похоже, снова погрузился в свои размышления. Наконец он сказал:

— Можешь подойти.

Посол шагнул вперед, развернув свиток, положил его на стол и внимательно проследил за тем, как Мелиобар дрожащей рукой вывел свою подпись. Дипломат торопливо присыпал чернила песком, и принц неуклюже вдавил в расплавленный воск украшавшую его перстень печать.

— Благодарю вас, ваше высочество, — промолвил Талгориан, с трудом сдерживая желание вырвать документ из рук безумного правителя.

Он чувствовал огромное облегчение оттого, что на сей раз принц не проявил интереса к содержанию бумаги и избавил посла от утомительной необходимости лишний раз напоминать о том, кому в действительности принадлежит власть.

— Ринтарах, говоришь?

Мелиобар произнес это так, словно никогда не слышал о враждебной империи.

Талгориан подавил подступившее раздражение.

— Да, ваше высочество, — промолвил он, тщательно сворачивая подписанный документ в трубочку. — Ринтарах представляет для всех нас серьезную угрозу, но войска вашего высочества помогут в обороне наших рубежей. К тому же нельзя забывать и о военных вождях севера. Нам необходимо обеспечить защиту и от них.

Тон посла был таким, словно он разговаривал с неразумным младенцем.

— Военные вожди приходят и уходят. Какое нам дело до варваров и их земель?

Последние слова произвели на Талгориана сильное впечатление, поскольку звучали почти разумно.

— Безусловно, вы правы, ваше высочество. Но последние донесения об этом Зиррейсе внушают некоторое беспокойство.

— Никогда о нем не слышал.

— Не считая того случая, когда я вам о нем рассказывал, — пробормотал посол.

— Что?

— Я хотел сказать, что, должно быть, забыл поведать вашему высочеству об этом человеке. Прошу прощения.

— А что в нем особенного?

— Лишь то, что он, похоже, за весьма короткое время сумел впечатляюще увеличить свои владения за счет чужих территорий. Подобные события требуют, чтобы за ними внимательно следили. Мы не заинтересованы в том, чтобы Ринтарах вступил в сговор с этими дикарями и таким образом превратил варварские земли в зону своего влияния.

— Если у них это получится, значит, они переиграют Гэт Тампур, — грубовато буркнул Мелиобар. — А что известно нам о самом этом... как там его?..

— Зиррейсе, ваше высочество.

— Ну! Что мы о нем знаем?

— На данный момент очень мало. Почти ничего. По существу, этот человек представляет собой некую тайну.

В первый раз за время аудиенции в глазах принца вспыхнула искра интереса.

— Может быть... это он и есть, — пробормотал Мелиобар.

— Ваше высочество? — Талгориан был сбит с толку.

— Он, жнец. Собиратель жизней! — Голос принца упал до шепота. — Я имею в виду смерть.

— А, загребущий хитрец, — равнодушным тоном заметил посол, которому следовало бы сразу сообразить, о ком речь.

— Вот именно! — с энтузиазмом воскликнул принц, не замечая безразличия собеседника. — Именно хитрец! Это существо может являться людям в любом обличье.

— Несомненно, ваше высочество.

— И где лучше похищать человеческие жизни, как не в варварских землях?

— Мудрое замечание, ваше высочество, но тем больше у нас оснований принять меры предосторожности, — промолвил Талгориан, стремясь перевести разговор в более реалистическое русло. — Вот почему отправка дополнительных войск послужит поддержанию стабильности и порядка.

Принц, однако, оставил эти банальности без внимания, а вместо того, кивнув на лежавшие перед ним бумаги, с заговорщическим видом сказал:

— Только между нами.

— Само собой, ваше высочество! — заверил его посол с видом человека, незаслуженно обиженного сомнением в том, что он будет нем как могила.

— Это большой секрет, — признался Мелиобар, положив руки на исписанные убористыми каракулями листы. Подавшись вперед, он прошептал: — Здесь часть разработанного мною плана, имеющего своей целью убить смерть.

На сей раз, хоть это и нехарактерно было для дипломата, у Талгориана просто не нашлось слов.

К счастью, говорить ему не пришлось: порыв сильного ветра, шелестя шторами, ворвался в помещение. Несколько свечей оплыли, принц поежился, надвинул поплотнее горностаевый капюшон и беспокойно оглядел кабинет.

— Если так, ваше высочество, — нашелся наконец Талгориан, — то лучше сохранить этот замысел в строжайшей тайне.

— Звучит разумно, — согласился Мелиобар и, перевернув бумаги, придавил их украшенной выгравированным королевским гербом чернильницей. Выглядел он встревоженным.