– Вам следует успокоиться, сэр, – умиротворяющим тоном сказал ХэлБи. – Я регистрирую у вас повышение давления и учащение частоты сердечных сокращений. Я все объясню, – после этих слов капитан окончательно взял себя в руки. – Мы все прекрасно понимали, что идём на довольно рискованное задание не неизвестном регионе, не нанесённом ни на одну карту. В успех не верили даже в штабе флота, – ХэлБи особенно подчеркнул эту фразу. – «Анимон» только-только вышел со стапелей и считался опытным образцом. Однако, командование под давлением гнозцев всё же одобрило его вылет, – Рилвэйдж припомнил, что этот момент показался ему тогда подозрительным, но он быстро выкинул эту мысль из головы – настолько ему не терпелось обкатать новый дереальный двигатель в деле, а не в тренажёрной комнате Академии. – Что касается предельно допустимой продолжительности отсутствия команды на судне, при которой оно может находиться в одной неизменной точке маршрута, то она может достигать одного года. В самом крайнем случае корабль подлежит уничтожению, – спокойным голосом произнёс ХэлБи.

Капитану показалось, что он услышал собственный вздох от изумления, которое произвели на него эти слова.

– С вами все в порядке, сэр? – поинтересовался он.

– Вполне, можешь не цитировать «Директиву оставления», я знаю её наизусть, – ответил капитан и добавил: – Пожертвовать в случае необходимости целым кораблём с экипажем! Чего ещё можно было ожидать от двух недалёких тыловых крыс ни разу не нюхавших пороха. – Несмотря на свой юный по меркам флота возраст, Рилвэйдж уже успел поучаствовать в нескольких вооружённых конфликтах, а первый его вылет в должности навигатора чуть не закончился катастрофой. Ни Леоган Штайген, ни Обадайя Либерден не могли похвастаться таким послужным списком – оба поступили на службу в Штаб флота сразу после окончания Академии.

– В любом случае, вы добровольно вызвались для исполнения поставленной задачи, а верная команда лишь последовала за вами как апостолы за Христом. Центр прогнозирования аномалий и катастроф не смог, к сожалению, предсказать возможные риски.

– Или же не хотел, – скептически добавил капитан, – что в данном случае видится мне наиболее вероятным. Команда последовала за мной на край галактики и поплатилась за это. Я в долгу перед каждым из её членов.

Слова капитана были прерваны треском сенсоров дальнего действия:

– Мы на что-то наткнулись, ХэлБи? – поинтересовался он с воодушевлением.

– Это похоже на циклический сигнал бедствия, капитан. Возможно, его посылает кто-то из членов экипажа. Сигнал идёт с поверхности Борея 31 – одной из лун планеты класса «М» под названием Астрей 32 , расположенной в пяти световых годах от нас.

– Я смотрю ты времени зря не терял, пока был один: занимался наименованием ближайших астрономических объектов? – заметил Рилвэйдж.

– Надо было как-то коротать время, кто знает, возможно я буду первым и единственным соматидом, открывшим новые планеты и давшим им названия, – пояснил ХэлБи. – В то время я как раз увлекался мифологией различных древних государств, – капитан посмотрел на него с хитрым прищуром, что не укрылось от ХэлБи и он поспешил с объяснением: – Предвкушая ваш вопрос скажу сразу, что никаких подобных сигналов тогда зафиксировано не было.

Если капитан и поверил в слова соматида, что казалось маловероятным, то вида он не подал, а лишь произнёс:

– Выходим из сферы Оксима на геостационарную орбиту. Запустить сканирование поверхности.

Корабль немного тряхнуло и спустя мгновение он вновь оказался в обстановке привычного космоса.

– Сканирование поверхности в процессе, сэр, – сообщил ХэлБи и принялся переключать на панели управления сканерами режимы, настраивая их на необходимый диапазон охвата. Капитан отметил некоторую небрежность в действиях соматида, будто тот только делал вид, что выполняет приказы. – Сигнал идёт с обратной стороны луны. Местность в основном каменистая, но кое-где встречаются также водоёмы, атмосфера вполне пригодна для пребывания без скафандра.

– Задай координаты и подготовься к спуску на поверхность. Спускаемся вдвоём, – приказал Рилвэйдж и соматид немедленно занялся выполнением поставленной задачи.

Загрузив координаты местоположения сигнала в систему баллистического спуска, ХэлБи провёл диагностику состояния орбитального патрона типа «Паслён» 33 на предмет возможных неполадок. После он загрузил патрон в патронник и доложил о готовности капитану.

– Спускаемся! – скомандовал капитан после того, как вместе с ХэлБи разместился внутри патрона и дёрнул спусковой рычаг. «Паслён» вылетел и, сделав один виток по орбите планеты, вошёл в ее атмосферу, попутно сбросив в ней капсюль. Когда он спустился на поверхность и капитан с ХэлБи вышли наружу, их взору предстал пустынный ландшафт: почва была сухой и потрескавшейся, ярко-оранжевого цвета. Из-за стоявшего кругом тумана видимость была порядка десяти метров, не помогал даже визор шлема. Идти пришлось буквально по показаниям экзо-локатора. Всё окружение напоминало затишье перед бурей.

Источник сигнала находился на расстоянии пятисот метров от точки приземления. Прихватив с собой по винтовке системы «Нуклон» 34 , они двинулись к цели. Шли практически наощупь, медленно и молча. Капитан поймал себя на мысли, что может услышать биение своего сердца, если прислушается. Путь их был прямым и не обременённым никакими деталями ландшафта, будь то горные хребты или растительность. Столь унылый пейзаж смутно напоминал старые спагетти-вестерны и фильмы про колонизацию Марса, в связи с чем Рилвэйджа неотступно преследовало чувство чьего-то присутствия, будто сейчас из тумана его возьмёт на прицел бандит с Дикого Запада или накинется горн 35 с широко раскрытой пастью, усеянной множеством острых как лезвия зубов. По мере приближения к цели, перед взором капитана и ХэлБи вырисовывалось чёрное пятно на фоне почвы, оказавшееся при близком рассмотрении, зияющим провалом в бездну. В глубину его черва вели вырубленные прямо в породе почвы ступеньки. По показаниям экзо-локатора сигнал исходил именно оттуда.