— Посмотри на меня, — сказал он тоном, которого она никогда раньше от него не слышала.

Завладев ее вниманием. Невольно ее взгляд упал на его темно-карие глаза, чтобы увидеть, как они изучают ее.

— Что, черт возьми, с тобой происходит? — требовательно спросил он, не сводя с нее настороженного взгляда.

Амара выпрямилась, понимая, что должна оттолкнуть его. Никто не мог знать, что она что-то видела, ради ее и ее матери безопасности.

— Тебя это не касается. Ты отпустишь мои руки?

Пальцы Данте продолжали сжимать ее, почти полностью охватывая их, его прикосновение обжигало сквозь ткань ее топа. Напряжение, возникшее между ними ранее, снова возникло, когда они смотрели друг на друга сверху вниз, чего не было ни в одном из их предыдущих взаимодействий. Его пальцы согнулись один раз, челюсть заметно сжалась, прежде чем он отпустил ее. Амара сглотнула и быстрым шагом вышла из особняка.

Сердце все еще колотилось, она оглянулась и увидела, что он все еще стоит на том же месте, наблюдая, как она уходит. Она хотела сказать ему, но это ничто по сравнению с тем, что он, вероятно, видел каждый день. И она даже не знала этого человека. Она выросла, влюбившись в него, но не знала, кто он. Для неё будет лучше, если она никогда не скажет никому ничего.

Амара проглотила тайну, запихнув ее в самые дальние уголки своего сознания, и продолжала идти обратно к своему дому.

***

— Черт, ты хорошо преобразился! — воскликнула Амара, глядя на Вина, когда он вышел из магазина.

Он выглядел очень эффектно в отглаженной черной рубашке на пуговицах, заправленной в черные брюки, с простым ремнём на узкой талии. В шестнадцать лет он уже выглядел, как сердцеед.

Они приехали в город, потому что Вин нуждался в чем-то более официальном для вечеринки, и так как он уже умел водить, он взял машину своего отца, и они отправились в путешествие. Амаре нужна была экскурсия, чтобы привести голову в порядок. И покупка красивого платья только помогла в этом.

Это было великолепное темно-зеленое платье со скромным вырезом и широкими рукавами. Румянец выделял ее глаза, подол ниспадал до колен. Амара увидела это платье и влюбилась.

Они оба решили собраться в самом магазине, чтобы сразу отправиться на вечеринку. Вин нес патрульную службу вместе с другими сотрудниками Службы Безопасности, что было очень важно, так как мальчикам его возраста никогда не разрешали эту работу. И Амара решила помочь своей матери, так что пока она будет на вечеринке, она будет работать.

— Да, да.

Ее друг потянул себя за воротник, почувствовав себя неловко, и Амара усмехнулась.

Идя к машине через пустую стоянку, Амара собрала волосы в высокий хвост, чтобы они не мешали.

— Как ты думаешь, мне стоит попробовать сегодня вечером накраситься? — спросила она Вина, который застонал от ее вопроса.

— Тебе нужны подружки, с которыми можно поговорить об этом дерьме, Мара, — сказал он ей, вытаскивая из кармана ключи от машины.

Амара взяла его под руку.

— Но у меня есть ты. Я буду хорошо выглядеть с помадой? — поддразнила она его, и он весело посмотрел на нее.

— Ты забываешь, что я слишком часто видел тебя с соплями на лице, — он закатил глаза. — И облизывающая стену....

— Эй, это было всего один раз, и мне было три!

— И ты будешь хорошо выглядеть, — закончил он над ней. — Если хочешь, нанеси эту чертову помаду.

Амара рассмеялась, ткнув его локтем в ребра.

— Ты такой плохой. Итак, как прошла сегодняшняя тренировка?

По мере того как они приближались к машине, становилось все холоднее.

— Хорошо, — ответил Вин, засовывая руки в карманы. — Данте спрашивал меня о тебе сегодня.

Амара чуть не споткнулась, но продолжала цепляться за его руку. Пытаясь стремиться к беззаботности, она как бы невзначай спросила.

— Да? О чем спрашивал?

— Если бы мы с тобой были парой, — в голосе Вин прозвучала та же дрожь, что и у нее.

Она понимала, почему люди так считают, учитывая, что они соединены бёдрами, но ни один из них не был увлечен друг другом таким образом.

Фу.

— Мне кажется, ты ему нравишься.

— Ты исправил его? — спросила Амара, когда они остановились у темного седана, на котором приехали, игнорируя его последнюю фразу.

— Я спросил его, почему он хочет знать, — сообщил Вин, обходя машину с пакетом, в которой лежала их старая одежда. — Я имею в виду, что ты моя лучшая подруга, и мы знаем счет. Но, по-моему, он очень удивлен, что ты больше не обращаешь на него внимания. И если мысль о том, что ты со мной, хоть как-то защищает тебя, пусть думает что угодно.