– А помыть? – возмутился сосед.

– Потом помою! – отмахнулась подруга. – Вставай, пошли.

Недоумевающий Лешка тоже поднялся, аккуратно задвинул табуретку под стол и двинулся к двери, но Галка дернула его за руку, провела в гостиную и показала на балконную дверь.

– Ну а что, – ухмыляясь, сказала она. – Тоже свежий воздух.

Чтобы добраться до балкона, требовалось оттащить в середину комнаты четыре рассыпающиеся коробки, подняв тучу пыли. Ребята закашлялись.

Галка любопытно зарылась в ту, что раньше стояла в самом низу.

Там, завернутые в пожелтевшие газетные обрывки, лежали старые елочные игрушки.

– Стеклянные! – удивилась девочка. – Ничего себе! У нас тоже есть красивые шары, но они все пластиковые.

– Тут не только шары, – заметил Лешка и тоже опустился на колени. – Погоди, сейчас я тебе покажу.

Он доставал игрушки и бережно рассортировывал их на полу в одном ему известном порядке, так что Галка вскоре оказалась окруженной целой горой сверкающих сокровищ. Всевозможные фрукты и овощи, грибы, космонавты, звезды, колокольчики, музыкальные инструменты, балерины, герои книг, животные и птицы.

– Это вот моя любимая, – Лешка протянул ей плоскую игрушку серебряного цвета, изображающую мужчину с собакой. – Это пограничник Никита Карацупа с Ингусом. Которому студенты нос натирают в метро на «Площади революции». Никита его сам тренировал, по собственной методике.

– А мне вот эта понравилась, – Галка показала соседу краснощекого синьора Помидора на прищепке. – Мне мама читала в детстве про Чиполлино. Надо будет перечитать. Классные игрушки! Только кто ж догадался их так положить? Странно, что ни одна не разбилась. Можно будет на Новый год ими елку нарядить.

– Передумала уже про давай до свиданья? – подковырнул сосед.

– Заткнись. – Галка ткнула его кулаком в плечо. – Мало ли что я там сказала, главное же дела, а не слова, ок, да?

– А то, что ты сказала насчет погулять? – друг кивнул на балконную дверь.

– Это в силе, – хмыкнула Галка, поднимаясь и перешагивая через горку шаров.

Лешка подниматься не стал. Пока девочка возилась с заклинившей дверью, он любовно обернул все игрушки газетами и сложил обратно в коробку.

– Помоги мне! – раздраженно позвала Галка. – Петли, что ли, заржавели? Тут все трухлявое и ржавое, боюсь оторвать!

Лешка осмотрел петли, даже ковырнул их пальцем. Пожал плечами и, отодвинув Галку плечом, взялся за ручку.

Дверь подалась с противным скрипом, сверху посыпалась труха. Сразу пахнуло чистым летним вечером, снизу, словно из-под воды, зазвучали голоса.

Галка с сомнением осмотрела балкон, высунула ногу и, держась за Лешку, попробовала пол ногой. Вроде все было прочно.

– Можно еще веревку к батарее привязать, – ехидно подсказал сосед. – И вокруг пояса.

– Ой какие мы смелые! – огрызнулась девочка, но отпустила его и вышла на балкон полностью.

Лешка вышел следом, встал рядом, перегнулся через перила и глянул вниз.

– Как думаешь, – начала Галка, – что будет… ну… если у нас получится? Когда у нас получится, – тут же поправилась она.

Лешка недоуменно взглянул на нее.

– Хорошо все будет. Наконец-то…

– Нет, я не про то. – Галка взглянула в темнеющее небо, а потом, не удержавшись, вниз. – Куда он денется? Вроде как призрак – это же не совсем сам человек, а так, след. Или сам? Очень он был… настоящий, бррр! – Девочка поежилась и почесала зудящую ногу, где под штаниной никак не заживали гноящиеся ранки. – Куда он отправится дальше?

– Никуда не денется, – холодно, даже с какой-то злостью ответил Лешка. – Сгинет. Растворится.

– Ты раньше вообще даже в призраков не верил, – упрекнула подруга. – Сам сказал.

– Галя, – ужасно нудным голосом, как будто в сотый раз втолковывал, что площадь параллелограмма равна основание на высоту, сказал сосед, – есть только здесь. И он тоже здесь. Нет никакого дальше.

– И что тогда бывает после смерти?

– Ничего.

– Вообще ничего?

– Вообще ничего. Люди умирают, и все. С концами.

– Этого не может быть. – Галка непримиримо тряхнула головой. – Знаешь что, ты просто слишком боишься, что он и оттуда сможет тебя достать, вот что я думаю.

Друг уязвленно взглянул на нее и поджал губы. Галке тут же стало стыдно.

– Ну, не сердись, – замялась девочка. – Прости, пожалуйста.

Лешка отвернулся от нее, втянул носом темный воздух и замер.

– Ты чего? – забеспокоилась Галка.

Сосед покачал головой, еще немного задержал дыхание и медленно, словно нехотя, выдохнул.