– Слушайте, - сказал он наконец.
– Я во Флориде, сейчас вылетаю в Лэнгли. В Париже я смогу быть завтра. Как с вами связаться?

– Не знаю. Со мной Стефания... Не хочу возвращаться домой. Вы можете перезвонить минут через двадцать?

– Да, до самолета есть время.

– Хорошо. Попробую что-нибудь придумать.
– Корин вернул трубку на аппарат и снова обратился к Лесли.
– Так я вас слушаю, молодой человек.

Лесли скривился.

– Слушать придется долго! И почему я должен вам доверять?

– Потому что в противном случае я вызову полицию, - Корин по глазам Лесли понял, что нащупал верную струну.

– Нет, только не это! Меня и без того ищут...

Я не убивал этого джентльмена, клянусь, и мистера Каннингхэма я также не убивал...
– Лесли спохватился и инстинктивно прикрыл рот рукой, но было уже поздно.

– Каннингхэма?
– Корин прищурился.
– Джона Каннингхэма?

– Вы и его знаете?! Черт, ну и влип же я в дерьмо!

– Хорошо. Допустим, я вам верю. Вы не убивали, - постарался успокоить его Корин.
– Но вы назвали одно имя, из чего следует, что у вас имеется некая информация. Мне она необходима. Расскажите все, а потом подумаем, как быть дальше.

– Рассказывать... Здесь?!
– Лесли сделал жест, указывающий на тело майора, замершее в кресле.
– Да если кто-нибудь... Я живу в номере 320, давайте перейдем хотя бы туда.

Позвонил Коллинз.

– Вероятно, я буду в этом же отеле, в номере 320, - сказал ему Корин, но если меня там не окажется, жду вашего звонка завтра... Скажем, в двадцать один, подходит?

– Да.

– В холле "Плазы". Аварийный ход - ресторан "Латойя". Найдете в справочнике...

Полковник попрощался, послышались гудки.

Прежде чем отправиться вслед за Лесли в его апартаменты, Корин на коленях облазил номер Эпилгейта и ничего не нашел, даже стреляной гильзы.

– Пошли, - распорядился он и подхватил Стефи под локоть.

То, что Лесли Энджел говорит правду и его опасаться не надо, Корин понял довольно быстро.

Лесли с гордостью для идентификации своей личности продемонстрировал ветхую газетную вырезку на немецком языке. Заметка с мутной фотографией улыбающегося Лесли повествовала о выходе на германской фирме "Раудрайдер" первого альбома Лесли Энджела под названием "Энджел Даст ин Хэвен" "Ангельская пыль в небесах" - каламбур, которым автор очень гордился, ибо он намекал и на рай, и на наркотики, и на фамилию музыканта...

– Никогда не слышал, - проговорил Корин, возвращая заметку.

– Ну... По правде сказать, я не очень знаменит, - смутился Лесли.
– Но это довольно интересная музыка. Немного похоже на то, что делает Джо Сатриани, но тяжелее, с такими киссовскими интонациями...

– Музыковедением займемся после, - жестко оборвал Корин.
– А сейчас выкладывайте по порядку все о Каннингхэме и о том, как вы оказались в номере майора Эпилгейта.

– Майора?! Он что, тоже...

– Тоже, - усмехнулся Корин.
– И не пейте пока больше. Вы мне нужны в нормальной форме.

Лесли отдернул руку от бутылки. Он говорил почти час, начав со скандала на яхте Арчибальда до встречи с Кориным в номере 300. Он продемонстрировал документы на имя Каннингхэма и Лундквиста, три подобранные в деревянном домике гильзы и записку "Лион-300". Корин и Стефи слушали, не прерывая.

– Дверь была открыта, - закончил рассказ Лесли, - я вошел, зажег свет и увидел мертвого майора. Тут появились вы... Вот и все.
– Он облизнул пересохшие губы и выпил-таки бокал виски.

Корин рассматривал гильзы.

– Это бельгийские гильзы, - сказал он.
– Такие патроны используются в "FN Р-90", да и по вашему описанию я сразу узнал эту машину примечательная штуковина, ни с чем не спутаешь... Знаете, мистер Энджел, на вашем месте я пока воздержался бы от каких бы то ни было публикаций...

– Я не самоубийца, - пробормотал Лесли.
– Но что же теперь делать?

– Вот что, - проговорил Корин.
– Пока я и мисс Джонсон останемся у вас. Завтра в Париж прибудет полковник Коллинз из ЦРУ, и всю эту историю вы повторите ему. А пока, если вы не возражаете, я хотел бы немного поспать. Вас же попрошу не слишком накачиваться.
– После этого предостережения Корин в сопровождении Стефи удалился в спальню.

– Ты не боишься оставлять его одного?
– шепнула Стефи, когда за ними закрылась дверь. Корин пожал плечами. Конечно, он не мог безоговорочно доверять Энджелу, как не мог доверять никому, исключая, разумеется, Стефи и еще, пожалуй, Коллинза. Но рассказанная журналистом история была слишком невероятной для выдумки.

– Да черт с ним, - беспечно ответил Корин.
– Я ему верю. Джо Сатриани с киссовскими интонациями! Такое не придумаешь...

Тело майора Эпилгейта обнаружила горничная в девять утра. Прибывшая полиция, не найдя материальных улик, принялась за опрос вероятных свидетелей, и в первую очередь всех постояльцев третьего этажа. Но никто из них, включая американского журналиста мистера Энджела и его гостей редактора отдела "Радио Европа" мсье Корина с супругой, как он представил Стефи, ничего не видел и не слышал.