Макар, встревоженный, но еще сохраняющий хладнокровие, обернулся к молодым людям и взволнованно спросил:

— Звонить Андрею Эльмировичу?

Артем и Вадим переглянулись.

— Погодь, — сказал Вадим. — Успеем еще родню перепугать. Пил?

— Пил. Много. В «Шашлыках». От меня отмахнулся. Взял такси и… всё. Телефон отключен. Дома его нет, по клубам искал, в ирландском пабе искал — нигде нет.

— Эта его… последняя… как там ее…Альбина?

— Альбина Викторовна? Я нового номера ее не знаю. Как и адреса. Но… не думаю…

— Я вот тоже не думаю, — Вадим крякнул, почесав в затылке.

— Я бы вам не звонил. Подумал бы: ну, загулял шеф, мало ли. Хотя на него не похоже. И раз вы велели звонить в подобном случае… — в голосе шофера помимо его воли промелькнули обиженные нотки.

— Велели. Не просто так велели. Ты с Ренатом сколько? С марта? Без году неделя. Макарушка, ты парень молодой, всего не знаешь. Ты нас не ругай, мы Рената — как облупленного, а ты пока нет, — объяснил Ярник.

— Это верно, — признал Макар.

— Молоденчик. А ну, припомни, чем шеф вчера занимался. С кем встречался, куда ездил.

Макар отвернулся, потер лоб, наблюдая, как елозят по стеклу дворники:

— Вчерашний день был очень напряженным. Гости в «Твайлайте», чехи, концерт. Потом ветер этот, дождь…

— Это мы знаем, Артём Петрович вон до самого конца досидел, рулонный газон в воздухе ловил, положение обязывает. Да, Артём Петрович?

Олейников кивнул бритой головой. В обязанности начальника безопасности входила проверка территории клуба после окончания мероприятия. Начало непогоды пришлось как раз на последние часы его смены.

— Кроме обычных рабочих моментов что-нить наблюдалось? — продолжал допытываться Вадим.

Макар еще старательнее думал. Что наблюдалось? Наблюдалась Надежда Александровна. Об этом он и сообщил со-продюсеру:

— Надежда Александровна уехала на машине с молодым человеком из чешского оркестра.

Ярник постарался скрыть улыбку и отреагировать на сообщение шофера со всей серьезностью:

— Макар, этот факт мы опустим как несущественный. Вряд ли из-за него Ренат Тимурович напился и умотал в неизвестном направлении.

Шофер пожал плечами:

— Как скажете… А, еще кое-что. Но это точно ерунда. Вчера по просьбе шефа я заезжал за одной дамой к ней домой. Очень милая дама в возрасте, элегантная, но простая, поболтали с ней по дороге… Шеф с ней весь вечер общался. И после концерта. Я у них за столиком минут десять посидел, пока Ренат Тимурович распоряжение отдавал. Говорили они о каких-то мушкетерах и кардиналах, вроде фильм обсуждали.

Артем и Вадим переглянулись.

— Что за дама? Как зовут? — напряженно спросил Ярник.

— Вера… Сергеевна.

— Вера Сергеевна? Не знаю такой. Что за тусовка? Администрация?

— Вряд ли. Кажется, она преподавала что-то у шефа, в университете.

— Вера Алексеевна! Проект! Ну как же я не докумекал! — ахнул со-продюсер. — Артем?

— Да поехали уже! — с некоторым раздражением отозвался начальник службы безопасности. — Понятно ведь все.

— К Вере Алексеевне? — немного удивился Макар.

— Нет, гони в Портозону.

— Шеф там?

— Там, там. Езжай. Очень быстро, Макар.

Шеф был там. Сидел на качелях в обнимку с промокшим бомжеватого вида мужичком во дворе облупленной трехэтажки, «офицерской», пятидесятых годов, уже готовящейся под снос. Мужичок обрадовался появлению «спасателей». Сказал:

— Орал шибко, если что. Все требовал кого-то… Я ему: нету здесь с такой фамилией, если что, я в этом доме всех знаю, сам временно проживаю в сороковой, пока не завалили… Я тут с ним все время сидел… Думаю: жалко мужика — оберут, брать что, небось, найдется… Хотел к себе пригласить, если что…

Действительно, документы Муратова, бумажник и телефон с севшей батареей нашлись у него в кармане пиджака. За честность, доброту и заботу «сквоттеру» пожертвовали пять сотен, на «перевести дух, а то малость переволновался». Ренат попытался на прощанье облобызать нового приятеля, но друзья категорично пресекли все нежности. Шефа погрузили в машину, раздели до трусов, обтерли и завернули в плед. Привалившись к Артему, Муратов открыл глаза и отрывисто выговорил в спинку водительского кресла: