– Вроде бы? – насторожился Быков.

– Потом эти работы засекретили, – пояснил Тимур. – Как все, что попадает в поле зрения военных.

– Кстати, профессор на них и работал.

– Он умер?

– Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?

– Военный комплекс никого так просто не отпускает, – пояснил Тимур, хмурясь. – До конца дней ты на крючке.

– Личный опыт? – поинтересовался Быков.

– Давай вернемся к твоему профессору, если не возражаешь.

– Не возражаю. Он однажды встретился с генералом, который курировал работы по перемещению во времени, как ни дико это звучит.

– Не дико, – заверил Тимур товарища. – Все самые фантастические идеи проверяются, и некоторые из них воплощаются в жизнь, хотя широкая публика пребывает в неведении. С обычных граждан достаточно мобильников и прочих безобидных гаджетов.

Быков подумал, что Тимур, возможно, имеет отношение к каким-то спецслужбам, и стал подбирать слова со всей возможной тщательностью, чтобы не подвести профессора Хофмана.

– Генерал был пьян, – пояснил он, – поэтому язык у него развязался. В равной степени это может означать, что он говорил правду или же нес бред сивой кобылы. В общем, речи его были странные. Он уверял моего знакомого, что в Пента… что военные нашли способ возвращаться в прошлое. Правда, пока что только теоретически. Но это лишь вопрос времени. Интенсивно идет поиск входа.

– Что за теория? – спросил Тимур.

Минуту назад он казался сонным и ленивым, расплывшись в своем кресле с отставленной ногой в медицинском чехле. Теперь он весь подобрался и его припухшие веки приподнялись, чтобы не мешать глазам с интересом смотреть на рассказчика.

– Теория блок-вселенной, – ответил Быков, чувствуя себя так, будто ему приходится идти по тонкому льду.

– Слышал об этом, – кивнул Тимур. – Согласно некоторым воззрениям, наша вселенная представляет собой гигантский блок, в котором происходит все, что когда-либо и где-либо могло произойти. Иными словами, настоящее и будущее существуют одновременно и абсолютно реальны. – Демонстрируя свои познания в этой области, Тимур продолжал: – У воображаемого блока четыре измерения: три пространственных – длина, высота и ширина – и четвертое, представляющее собой время. На схемах этот блок изображается в виде трехмерного куба, для наглядности. Его грани представляют собой измерения.

– А время? – пожелал знать Быков.

– Оно заключено внутри, – был ответ. – Назовем его более уместным термином пространство-время. Таким образом, мы имеем кубоид, наполненный каждым без исключения событием, когда-либо произошедшим во вселенной. Вот мы сидим и разговариваем. Это тоже событие, которое никуда не денется. Как, например, твое рождение и смерть, Дима.

– В таком случае, Тимур, я не слишком бы парился по поводу ухода жены и сломанной ноги, – не удержался от сарказма Быков. – Есть ведь кубоид, и внутри него вы с Ленкой прыгаете рядышком, как зайки.

Тимур постучал себя пальцем по лбу, но это означало вовсе не то, что мог подумать посторонний, имей он возможность наблюдать за собеседниками со стороны.

– Проблема здесь, – сказал Тимур. – Мой мозг… и человеческий мозг вообще не способен воспринять подобное положение дел. Он фиксирует лишь ту точку времени и пространства, в которой находится в данный момент.

– Здесь и сейчас, – пробормотал Быков.

– Угу. Хотя эти понятия относительны. Вот мы сидим друг напротив друга, беседуем, так? Это – «здесь». Однако твое «здесь» отличается от моего, не так ли? То же самое и с «сейчас»…

– Блин! – вскричал Быков. – Сейчас у меня бульон выкипает!

Он опрометью бросился в кухню, уменьшил огонь, приподнял крышку и вернулся.

– И что генерал с его блоком-вселенной? – спросил Тимур.

– Генерал проболтался моему знакомому, что ученые открыли способ путешествовать во времени.

– Это возможно, как я уже сказал. Но значительно труднее, чем двигаться в пространстве. Очень дорогостоящее удовольствие. Возможно, на Луну слетать дешевле, а сейчас, как ты знаешь, правительства даже на космические программы тратиться не желают.

– Тот генерал, – пробормотал Быков, – утверждал, что способ вполне доступен. Вроде бы в блок-вселенной существуют отверстия, что-то вроде туннелей…

Забыв о своей больной ноге, Тимур приподнялся с кресла и, охнув, плюхнулся обратно.

– Про туннели науке известно, – сказал он, переведя дух. – Вопрос в том, как их обнаружить.

Быков решил, что остальное благоразумнее держать при себе. Профессор Хофман доверил ему секрет, не подлежащий разглашению. Кстати говоря, болтливый генерал как-то очень поспешно скончался после ухода в отставку. Кровоизлияние в мозг. Может быть, естественный итог его жизни. А быть может, и нет.

Главное, что он успел приоткрыть завесу тайны. Хофман был уверен, что обрел волшебный ключик, с помощью которого невозможное становится возможным. В его изложении все действительно выглядело достаточно просто. Чтобы отыскать туннель, необходимо отыскать часть суши, отсутствующую на современных картах. Это и есть разгадка. Во-первых, потому, что электронные средства обнаружения функционируют в настоящем и не могут фиксировать прошлое. Во-вторых, потому, что реликты времени не должны быть затронуты современностью и связаны с ней. Иными словами, имеются в Атлантическом океане Багамские острова, их можно найти на карте и отправиться туда по воде или по воздуху, и, если ничего не помешает вашему путешествию, то вы туда непременно попадете. Но есть там и, как минимум, один особый остров, не зарисованный картографами и не заснятый спутниками. Его обнаружила экспедиция, прочесавшая район на вертолетах и гидросамолетах. Координаты острова строго засекречены, он служит для военных переходом в иное время и, судя по закрытию параллельного проекта, они там добились определенного результата.