В семье столетиями хранилась легенда о несметном сокровище, которое привезли из святой земли во Францию восемьсот лет назад. Одним из охранников сокровищ был их предок. Но карта была нарисована гораздо позже и не могла иметь отношения к тем сокровищам, это ей попытались объяснить и отец, и мать, и брат, но Стефани им не верила. Даже если так, куда ведёт путь, изображённый на карте? И что это за точки, отмеченные на ней? Кладов несколько? Или его разделили и зарыли частями? Ясно одно – контуры гор на карте – это Вогезы, а путь, отмеченный по долине, – это винная дорога Эльзаса. И она пройдёт по этому пути, с братом или одна, с согласия семьи или вопреки им всем.

В замке повернулся ключ – мадам Леони карточек не признавала.

Стефани вздрогнула, но прятать карту не стала. Ещё не хватало. Ей уже не двенадцать.

– Твои вещи, малышка, – и Стефан поставил сумку на пол, – но вот проблема, у мадам Леони нет запасного люкса, так что переночуешь со мной, а завтра – домой.

– Ни – За – Что, – коротко, но чётко отрезала Стефани.

– Стефи!

– Стефан! Не говори ничего. Ты лучше всех меня понимаешь, ты мой старший брат, ты мой рыцарь, я люблю тебя больше всех на свете, но, если ты сейчас не позволишь мне пройти по этому пути, я никогда тебя не прощу.

Он прошёл через комнату и присел на кровать возле сестры.

– Послушай и ты меня, Стефани. Я нашёл эту карту в детстве, как и ты. И расспросил всех – от родителей до последней горничной. И никто ничего не знает. Я показывал карту и экспертам, и сыщикам, но её никто не смог расшифровать. Это просто поделка, сувенир, и ничего более. Едем домой, Стефи, родители волнуются.

– А за кого они волнуются больше – за меня или за карту?

– Конечно же за тебя. Но карта – семейная реликвия и тоже вернётся домой.

В дверь постучали. Стефан пошёл открывать.

– Обслуживание в номерах. Ваш ужин, месье, на двоих.

– Благодарю. И… минутку.

Стефан отвернулся за мелочью к своей барсетке, а когда повернулся, в номере стоял только бой отеля, но ни сестры, ни карты не было.

– Чёрт! Стефи! – воскликнул он и снова бросился за сестрой в погоню…

***

Морис уронил последний мешок, не донеся его до обочины, и чертыхнулся. Это ужасно тяжело, а теперь ещё и с рассыпавшимися кусками самана придётся возиться. Он, скрипя зубами, наклонился и, превозмогая напряжение в пояснице, стал собирать куски трёхсотлетней извести. Его взгляд вдруг за что-то зацепился. Он обернулся и стал вытряхивать из мешка то, что только что туда уложил. Небольшой кусок боковой балки с прилипшим куском самана. Но вот это…

Морис взял кусок другой балки и стукнул по окаменелой извести. Оттуда выпал небольшой футляр, похожий на нагиль, но слишком правильной формы. Он отряхнул его и сунул за пазуху. Ну, вот, теперь придётся ещё и за метлой сходить, а с мадам станется, ещё убтёт за беспорядок …

***

Стефани пробежала по набережной рыбаков и свернула в глубь рыбацкого квартала, а оттуда побежала в квартал огородников. На бегу она начала стучать подряд во все двери, но ни одна не открылась, зато голос брата летел за ней.

– Стефи! Вернись! Вернись, сестра! Мы всё решим! Это опасно, Стефи!

Она налетела в серых сумерках на какого-то старика.

– Осторожнее, милочка! Двери местной портнихи открыты круглосуточно, так что вы не опоздаете, – проворчал он.

Стефани увидела вывеску «Портниха», подскочила к двери, сияющей в сгустившихся сумерках начищенным медным дверным молотком и петлями, и постучала, в изнеможении прислонившись лбом к холодному металлу. Сверху явно послышались шаги, и вскоре ей открыла дверь девушка в фартуке.

– Помогите! – прошептала Стефани, вваливаясь в чужой дом.

Хромой старик спрятал довольную ухмылку и пошёл дальше по улице. Встретив парня, ищущего сестру, показал ему в совершенно другую сторону…

***

Арно не догнал сестрёнку, ввалился к себе в номер, рыча от ярости, и с порога обнаружил, что он не один.

– Какого чёрта? – и он швырнул ключи на стол.

Мелиса улыбнулась, выходя ему навстречу.

– У вас было открыто, а я весьма любопытна. Мальчик оставил поднос, и я позволила себе отужинать, тем более, что я обожаю устрицы с Шабли. Надеюсь, вы не сердитесь? В конце концов, я могу оплатить, – она чуть поправила волосы.

– Да ради бога, поели и ладно. Всё равно моя, гм, компания меня бросила.

– Очевидно, что она глупа, – и брюнетка ослепительно улыбнулась.

– Что есть, то есть. Мозги куриные. Вина?

– Я уже выпила.

– Ах, да. Тогда я сам, с вашего позволения или, как говорит моя глупышка-сестрёнка, без него. Салют! – и он выпил бокал шабли, зажевав оливку.

Женщина с оценивающим прищуром смотрела на парня. Красив как бог, особенно, когда злится. И точно приехал сюда за стаей пчёлок. А значит, он один из тех, на кого она, в новой жизни Мелиса Феличе Софи Дюамель-Дюбуа, объявила сезон охоты ради того, чтобы в этой жизни закрепиться и пустить новые корни. Она переложила ногу на ногу и протянула ему ещё один бокал.