Покачала головой, скрываясь за раскидистым деревом. Пока куратор добывал противоядие, я щурилась, смотря на солнце. Странный сегодня день, слишком много событий, меняющих мою жизнь. Нервы на пределе, голова раскалывается от домыслов, сердце ноет от… недостатка чувств, точнее от невозможности поверить им.

– Пройдетесь по парку, – улыбнулся Альман, протягивая два стаканчика с зеленой жидкостью, – в моей компании?

– Ради великого духа, прекратите, – я забыла, как дышать, когда неосторожно коснулась его пальцев. Что за щенячье чувство? Точнее щемящее, но первый вариант этого слова красочно характеризует взгляд, с которым я пялилась на Альмана.

Благо, мужчина, увидев результат своего разговора, угомонился и молча направился вглубь парка. Уже через десять минут меня отпустило, я уже бодро шествовала вслед за Альманом, лишь изредка кидая взгляд на его выдающиеся орехоподобные места. Чисто научный интерес, как говорил князь Латос, а он в этом интересе толк знал. Куратор молчал, и я чувствовала себя свободной.

– Кера Софи, – произнес Альман, заметив, как я озираюсь по сторонам в попытке определить, как далеко мы ушли от центра, – вы постоянно пытаетесь сбежать от меня. Неужели зверь так страшен?

Я кивнула. У меня было много причин опасаться куратора, и главная из них висела сейчас в фойе каждого корпуса.

– Разве я плохо к вам обращаюсь? Мне казалось, мы все уладили.

– Да уж, уладили, в последнее время недоразумений с моим участием стало в разы больше, – пробубнила под нос так, чтобы это не расслышал Альман. – Вы действительно хорошо обращаетесь, даже слишком, учитывая все… обстоятельства.

Какое хорошее слово ведь подобрала для всех двусмысленных ситуаций, в которых оказалась. Обстоятельства. Будто не я виновата, а жизнь заставила. Если пофилософствовать, то так оно и есть. Разве созданиями движет не желания вселенной, не ее законы? Да, это они, по своей воле я бы ни к вампирам не полезла, в кровать к Латосу не легла, да и парней к себе в комнату не пригласила…

– Не стоит меня сильно бояться, кера Софи. На меня ни один кер так не реагирует, как вы.

– Они просто храбрятся, а на самом деле…

Альман засмеялся, и как-то неожиданно для себя засмеялась я. Мы продолжили путь по тропке дальше. Погода стояла потрясающая, раньше в такую сидела за учебниками дома, резко отказывая друзьям, а зря, многое потеряла. В далеком учебном корпусе у группы пара с Дирканом, но мне отчего-то было не жаль прогуливать. Может, потому что рядом шла очень уважительная причина забить на учебу?

Софи, действие зелья закончилось, прекрати быть фанаткой Альмана… Но помимо воли я чувствовала, как отступает страх перед ним, как рассеивается напряжение, как его сила больше не пытается подавить. Но он охотник, а не принц из фантазий.

– Вы утверждаете, что неопасны, значит, способны контролировать злость? – вдруг спросила я, догоняя Альмана и заглядывая ему в глаза.

– Самоконтролю учат в академиях, Софи, посерьезней этой. И все же я человек, который способен испытывать разрушающие чувства, в том числе и злость. В моей воле решить поддаваться им или нет.

– Если бы я могла, то не стала бы поддаваться.

– Зря, в этом случае у жизни не будет вкуса, – со снисходительной улыбкой ответил Альман, неожиданно переходя с тропы на газон и направляясь к беседке у озера. Увидев мою нерешительность, зыркнул глазами, и я поплелась следом. – Без чувств маги теряют себя, а этого допускать нельзя. Я не отказался ни от одного, просто в академии приходится быть всегда рассудительным.

– Всегда? Но сегодня утром, во время тренировки, – начала я, но запнулась. Разговор был начат, и Альман вцепился взглядом, ожидая продолжения. – Вы не из-за злости сказали мне ту фразу на ухо?!

– У каждого своя движущая сила, кера Софи. Если бы наблюдали за мной, как я за вами, то заметили, в ходе занятия я хвалил керу Валуа, которая старается ради похвалы, потом пообещал Егеру, что при должном умении он сможет стать покруче Керона. Кера Амо не терпит сравнений с другими и ждет комплиментов. А вы реагируете на провокацию. Злость – ваша движущая сила, и ее приходится пробуждать, – Альман улыбнулся краешком губ, неотрывно смотря на меня скромно сидевшую на краешке скамейки. – Побочным эффектом, кроме успехов в магии, является дерзость.

Вмиг мне стало стыдно за все эмоции. Я пыталась сдерживать себя, но всегда выходила из-под контроля. Впрочем, Альман ведь тоже хорош, иногда его провокации переходили дозволенные границы, тут любая бы взорвалась.

– На соблазнении вы тоже применяете этот метод? Вечно корите меня, – сощурившись от солнца, спросила я.

– Я не собирался вас унижать, кера Софи, а лишь раззадорить. Ваша злость толкала вас вперед порой даже сильнее, чем я рассчитывал, – усмехнулся мужчина, явно вспоминая мой красочный доклад. – Вы хорошо продвинулись в изучении боевой магии.