Не дела даже добрые наши, не милостыня щедрая – за себя плата, но слёзы светлые! Любви слёзы! Тогда они нами бывают пролиты, когда не в силах мы, но болит. Не за себя болит – за неё или за него, за других! Не слёзы жалости по себе несчастному это. То чёрные слёзы.

Одним словом, по дешёвке мы, со скидкой хотим. Злимся, когда по нашим счетам не выходит. И дешёвками по жизни в этом случае проявляемся, гумызниками. Вот в чём подмена хитрая. Дорогу же осилит идущий. И только он! Вот ему-то по труду его и награда – счастье! Когда же не идёшь ты, когда ждёшь попутчика сердобольного, который тебя на руках понесёт, – сносит тебя, от счастья уносит. Всё призрачней оно и призрачней. А ты всё злобней и желчней, всё ехидней и гневливей, всё злопамятней и ядовитей. Все для тебя шизофреники и «плохо кончат». Все для тебя «испортились». Ибо дорога та – не дорога, но поток встречный, сносящий тебя в Клязю! Так что, трудясь, борясь, опасностью шутя лишь, в полноте ты будешь! Увы! Неприятно оно тебе, но это так!

Таково вот,счастье! Настоящее счастье! Не то, которое нам на миг показывается, когда мы шило на мыло меняем. То «счастье» от перемен больше злосчастием является. Ужалит оно нас злом скоро. Больно ужалит!

Такова она, любовь! Не новая любовь, в которой всё то же злосчастие скрыто, но истинная любовь!

Не предавай любовь свою! Не меняй счастье на злосчастье. Да, может жизнь тебя в бараний рог скрутить и ты можешь оказаться в плену. Может быть, даже и сладком, когда тебе суждено будет оказаться в объятиях другой или другого. Увы! Слаб человек! Но только не предавай любовь! Если ты расстанешься с ней только потому, что «так сложилось», если ты оправдаешь себя – мол, а у меня любовь… новая, то роешь ты себе яму глубокую. Ведь долгом останутся твои незавершённые отношения, бременем на тебе повиснут. И не скинуть их.

Конечно, ты оправдаешь себя, сказав, что… А наговорить ты в своё оправдание с три короба можешь! Мы, люди, изворотливы и находчивы в оправдании своих слабин. Но не поддавайся слабинам тем, и не предавай любовь, даже предав любимого или любимую. Это я тебе говорю, Человек! Не к Скотине я твоей обращаюсь, не к Людине. Даже если ты, Человек, «спас» себя, оказавшись в объятиях другой или другого, не предавай любовь! Прими эти объятия как наказание. Ибо наказание за предательство любви для тебя, для Человека, не в пример страшнее ждёт! Хотя… нет худа без добра! Предав любовь, ты своё наказание огнём примешь жестоким! Жиком, как говорили знающие. Жечь он тебя будет неустанно! Спалит он твоё мнимое счастье. Дотла! И выгонит огонь этот тебя на дорогу, которой нет начала и конца! И однажды придётся тебе возвращаться к ней или к нему, чтобы долг любви отдать! И повторится всё, как встарь…

О-о-о! Это единственный долг – долг любви, – где с тебя сполна спросят!!! Тут уж до мелочи посчитаются! А как же, ты ведь променял любовь на счёт и учёт, успокоил себя, что вот эта твоя новая «любовь» что ни есть самая настоящая. А до этого было так себе. Наверное, ошибка. Что это, как не счёт с учётом? Эта лучше, чем та.

А теперь хочешь, чтобы к тебе без счёта подходили? Нет! Какой мерой ты меришь, такой и тебе отмерят! Ведь именно долги любви нас от Скотины отваживают и к Человеку устремляют. Но они же и на Голгофу нас ведут! И никакие «мнения» и «точки зрения», которыми ты утешать себя будешь, тут не спасут. Никакие отговорки о том, что «человек такой-сякой оказался», тебе не помогут! Долг хуже греха! А долг любви и того паче! Он тебя непременно на суд приведёт. А присуд будет – долг тот возвращать. Так что нет худа без добра. И повторится всё, как встарь. Вертмя вертится! Все долги тебе вернуть придётся по пути к Человеку! И иной дороги просто нет!

А теперь поспорь! И не поспоришь, ведь, если услышал. Там, где за себя торг идёт твой, нет цены разумной! Сколь бы ты ни сделал, ты недоделал! Сколь бы за себя не заплатил, ты продешевил! Особенно когда ты выгадал, да сберёг. Оно всё дороже!

Тут-то, когда ты всегда опаздываешь, когда идёшь за горизонтом, а он так же далёк, немудрено однажды устать. А уставать-то и нельзя! Как только устал, тут же стал самому себе проигрывать. И тут уж раздражение на самого себя начинает накапливаться, которое мы почему-то на других перекладываем. Как говорится, с больной головы на здоровую.

Как не устать? Ведь усталость напрочь отравляет нам жизнь, к предательству ведёт. Жизненно важный вопрос! Отдыхать больше? Время от времени менять обстановку? Чаще нырять в отдушину, если таковая есть у тебя? Чего-то ещё? Нет! Не даст всё это ожидаемого отдохновения. Усталость будет накапливаться и накапливаться. И портить нам жизнь. Потому что она – удел умных! Тут тебе и ответ дан!

Вижу, что озадачен ты словами моими. Многие бы на твоём месте возмутились. Многие! Как оно так, мол: усталость и умный? Никакой, право, связи между этими понятиями нет. Что тебе ответить тут?

Мудр наш народ! Есть у него и такая мудрость: умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт! Верна она? А как же! Ещё как верна! Но из всего есть исключение! Я уже тебе говорил, что мир наш через образы явлен, но есть у каждого без исключения образа слабина – зыбица! С ней-то и связаны исключения из… А с исключениями, которые мы чаще всего стремимся упорно вычеркнуть из нашей жизни, просто отрицая их, приходят те самые нежданчики, которые переворачивают мир с ног на голову. И рушится он! Мы же вынуждены начинать всё заново.

Но в чём состоит исключение из мудрости сей – умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт? В чём тут нежданчик? А в том он, что жизнь нашу такой мудрый подход-то облегчает. Но от неё, от жизни, и уводит! Опять нелепость, скажешь? Тогда смотри сам…

Жизнь жизни рознь. Увы! Оскудели мы изрядно, обмелели, в одно слово умудрились вместить разные понятия. Казу получили! И живём в скаженном мире. Но мир-то – наше зеркало. Он наше отражение. Вот и выходит, что скаженны мы сами. И все наши представления сплошь искажения.