Моему отцу по его работе приходилось часто курсировать между Непряхино и Верхними Карасями. Эти населённые пункты разделяли семь километров.

Ну а в Непряхино, под родительским кровом время от времени появлялась молоденькая учительница из Верхних Карасей Шура Тырданова.

Вот и встретились. Подружились. Мама рассказывала, что зимой, соскучившись, бегали друг к другу на свидания на лыжах через лес, в котором водились волки.

Любовь пришла. Однако вплоть до середины 1935 года их отношения строились чаще всего на расстоянии и были целомудренно чистыми. Первый опыт любви. Оба очень молоды.

Мою маму в свободное от работы в школе время постоянно куда-то посылали учиться и набираться преподавательского опыта. Она и сама этого хотела. Так, в июне 1935 года её направили в Миасс на краткосрочные педагогические курсы – повышать свою квалификацию. Занимается там по 8 часов в день. Предметы: русский, математика, география, история, литература, воспитательное дело, физкультура. По всем этим предметам предстоит сдать зачёты.

И в комсомоле она проявляла себя активно. В то время среди комсомольцев возникло движение агитбригад «Синяя блуза». Сшила она себе синюю блузу, и вот в компании таких же синеблузников они ездят и ходят по деревням, выступают в клубах и на митингах, просвещая и призывая местное тёмное население включаться в строительство социализма.

Сохранилось единственное письмо от мамы той поры. К моему отцу она обращается ещё на «Вы»: «Здравствуйте, Андрей!» Но пишет, как уже к близкому человеку. Сообщает, что приедет в Караси 20 июля 1935 года.

А в августе молодые люди поженились. Никакой широкой свадьбы не принято было в то пуританское время. Просто сходили в сельсовет, получили справку, и мама пришла со своими нехитрыми пожитками к жениху. Фамилия у неё осталась та же – Тырданова. В связи с семейными обстоятельствами работать стала учителем в Непряхинской начальной школе.

Через год родился первенец – Георгий, по-домашнему – Гера. Если бы не помощь по хозяйству свекрови, моей бабушки, работу в школе сразу пришлось бы оставить. Но мама пыталась двигаться в своей профессии дальше. В 1937 году она поступила заочно в Миасский педагогический техникум. Год отучилась, перешла на второй курс. В характеристике отмечают, что она хорошо владеет профессией учителя, успешно сдаёт экзамены. Только вот политически развита слабо, хотя и посещает политзанятия по изучению истории ВКП(б). Попробуй, разберись в этой партийной истории в 30-е годы! Борьба с правым уклоном в партии. Борьба с левым уклоном. Шолоховские герои-казачки в «Поднятой целине» судили-рядили так: «У Советской власти образовались правая и левая крыла. Хоть бы она взялась и улетела к едрене-фене!» Моя мама так не считала. Она учила и воспитывала будущих советских граждан. Старалась соответствовать духу времени.

Мой отец тоже не стоял на месте и обозначил себе задачу своего профессионального роста. Самостоятельно осваивает программу проведения горных работ, допущен комиссией к испытаниям. Едет в Свердловск и сдаёт в горном техникуме экзамены по горному делу. Это даёт ему право занимать более высокие должности и, следовательно, повысить свою зарплату.

Ему предложили должность начальника участка в мраморном карьере в Баландино, которое тоже входит в Непряхинское рудоуправление. Оклад 450 рублей вместо 300 на прежней должности старшего коллектора.

Переезжают в 1937 году жить в Баландино. Там рождается в 1938 году второй сынишка – Евгений. Однако крутой был взят старт моими родителями в деторождении! В этом году отцу только ещё исполнится 24 года, маме – 22. А через полтора года в Миассе появлюсь на свет я!

Вообще траектория передвижения и проживания семейства была сложной. Переезды с места на место. Как цыгане. Поживут на одном месте – переезжают на другое. На это были свои объективные и субъективные причины. И все причины связаны с горными работами моего отца.

А я в более поздние свои годы удивлялась тому, что наша семья в некоторых географических точках Урала жила дважды: в том же Непряхино, на Ленинском прииске, в Миассе. И меня то в одном случае, то в другом «не было ещё на свете», а мои братцы уже были.

Когда рождался Женька, мой папка устраивался на работу на Ленинском прииске. Что-то в Баландино у него не заладилось. Возможно, объект работы был не по зубам. Разработка мрамора в карьере – это не ставшая привычной золотодобыча. Отец мой был практиком, не имел глубоких специальных знаний и всю науку горной профессии постигал на деле. Мама приспосабливалась к этим переменам. Работала с перерывами то учительницей младших классов в школе, то воспитательницей в детских садах…

Через год – в 1939 году – переезд в город Миасс. Жили на съёмной квартире. В конце года, а именно 22 декабря, родилась я. Мой отец зафиксировал это событие в своём дневнике такой вот записью: «30 декабря 1939 года. Утро. 10 часов. Чему появлению на сей свет я радовался восемь дней тому назад – привёз домой. Живи и здравствуй, моё поколение!»

Через два месяца, как отмечает папка в своём дневнике, в Миассе начинаются перебои с хлебом, все продукты дорожают. Внешняя причина – начавшаяся в ноябре 1939 года Финская война. В январе на фронт призвали из Вознесенки старшего брата моего отца – дядю Фёдора. И вот очереди за хлебом. Занимать очередь надо с вечера и дежурить всю ночь. Папка в своём дневнике приводит страшноватую подробность: ночью замёрз насмерть мальчишка, посланный матерью с вечера дежурить в очереди. Присел на брёвнышке с устатку в сторонке от очереди, заснул и во сне замёрз! Моего отца перспектива голода пугала. Он уже пережил голод 20-х годов, да и в 30-х с хлебом было туго.