Детина, воспользовавшись тем, что руки наши были заняты, то и дело доставал нас кулаками, но ему мешали, и удары были слабыми. Тогда он решил пробраться к нам через сиденья. Но тут автобус резко остановился, в распахнутые двери вскочили два милиционера.

– Пройдемте в отделение, - приказали они нам всем.

– Простите, - подошел я к старшему по званию, - мы спешим на дежурство, через десять минут уходит наш автобус.

– Вам надо дать объяснение.

– Что объяснять? Разве вы не видите - они пьяные. Вон тот, здоровый, ударил моего товарища. С того и началось.

Они, родимый, не виноваты, - вступилась за нас пожилая женщина.
– Ты вон тех веди.

– Тех обязательно, гражданка, - заверил милиционер.

Как из-под земли вырос маленький бледнолицый капитан с красной повязкой на рукаве. Комендантский патруль.

– Что здесь произошло?
– Он глянул на наши лица. Они выглядели не совсем прилично: у меня вздулся под глазом синяк, у Юрки была рассечена губа.

– Подрались, не видишь, что ли, - сострил кто-то из мужчин.

– Прошу со мной.
– Капитан козырнул.

– Куда с вами?
– раздраженно спросил я.
– Спрашивайте с тех, кто виноват, а нам некогда. Пойдем, Юра.

– Товарищи лейтенанты!
– крикнул капитан, едва мы сделали шаг.
– Я вам приказываю!

– Поймите, - повернулся я к нему, - мы опаздываем на дежурство! Сейчас отходит автобус.

– Меня это не касается, - невозмутимо отрезал капитан.
– Пройдемте в комендатуру, там разберемся. Здесь недалеко.

– Никуда мы не пойдем. Поехали, - кивнул я Юрке. "Не будет же он применять к нам силу", - подумал я.

– Товарищи солдаты!
– крикнул капитан. К нам, смущенно улыбаясь, подошли два солдата.

Милиционеры давно увели хулиганов. Теперь толпа зевак окружила нас. Лучше было подчиниться.

Комендант - приземистый подполковник, расхаживал по кабинету, заложив руки за спину. Капитан четко, как прилежный ученик, зазубривший урок, доложил, что задержал нас потому, что мы устроили драку с гражданскими лицами, при задержании пытались не выполнить приказ, пререкались.

– Особенно вот этот.
– Капитан указал на меня.

Подполковник повернулся к нам, важный, суровый, окинул с ног до головы грозным взглядом.

– Пьяные?

– Никак нет!

Юрка щелкнул каблуками и приложил руку к фуражке. В глазах его играли чертики. Видимо, комендант своей напускной суровостью смешил его. Но мне было не до смеха.

– А это что?
– ткнул подполковник пальцем, указывая на ссадину на моем лице.

– Следы самозащиты, - четко ответил Лаптев.
– Вы позвоните в железнодорожную милицию, и вам скажут, кто виноват.

– Хорошо, мы разберемся, - сказал подполковник и повернулся к капитану: - Доложите подробнее, как было...

Ответ капитана прервал вбежавший в кабинет запыхавшийся мужчина лет пятидесяти, с испуганным лицом.

– Беда, Павел Иванович, - от двери начал он.
– Машина с моста свалилась.

– Как так?
– Подполковник недоуменно уставился на него.

– Да вот так. Возвращались с рыбалки, а сынок ваш... дай, говорит, поучусь. Ну я, дурная голова, и дал ему... Все хорошо было. А на мосту... Еле выплыли. Вот переоделся и к вам. Машина цела, удачно упала. Только как вот теперь вытащить ее? Вода ледяная.

Пока шофер рассказывал, подполковник нервно расхаживал по кабинету.

– Как же быть?
– растерянно спросил он, позабыв о нас.

– Выход есть, - вдруг сказал Лаптев.

Что он задумал? Я искоса глянул на нею. Юрка, как всегда, был весел и непроницаем.

– В городе есть отряд водолазов, - после небольшой паузы продолжил Юрка.
– Надо поехать туда и договориться с кем-либо. У вас какая машина?

– ГАЗ-69, - ответил подполковник.

– Так ее вытащит любой грузовик, главное - трос зацепить.

– Верно, - обрадованно согласился подполковники заторопился: - Товарищ капитан, запиши их фамилии и - на все четыре стороны...

Юркина находчивость спасла нас от гауптвахты, но не спасла меня от немилости Мельникова.

В комендатуре записали наши фамилии, номер части и отпустили. Мы бегом кинулись на автобусную остановку. Приехали к вокзалу. Времени было двадцать минут четвертого. Развод караулов в пять. Мы рассчитывали уехать на такси, но злой рок преследовал нас и здесь. Ни одной машины!