В одну минуту по-боевому собрались недавние охранники, а теперь охотники за золотом: зарядили пистолеты, сунули ножи с пружинным механизмом в карманы и, выскочив на улицу, перехватили первую же машину, направлявшуюся в центр.

– Гони, браток, на сеанс опаздываем, а нас там девицы ждут, - сунул шоферу пятидесятитысячную купюру Кувалдин.
– Не по-мужски получается.

На сеанс они не опоздали - как раз прозвучал только первый звонок, и летуна отыскать среди жидкой толпы зрителей оказалось делом нескольких секунд. Он стоял со своей девушкой у буфета, попивая сок из пластмассового стаканчика.

Кувалдин и Кукушкин, прячась за посетителями у буфетной стойки, подошли к Иванкину с двух сторон.

– Ба, какая встреча!
– насмешливо-удивленно воскликнул Кукушкин.
– Вот не ожидал.
– Он держал руку в кармане, сжимая рукоятку пистолета, готовый при первой попытке оказать сопротивление, пустить его в ход. И подивился, у летуна ни один мускул не дрогнул на лице, лишь в глазах блеснули недобрые искорки, тут же сменившиеся горькой усмешкой.

– И я не ожидал, - сказал он и, поставив недопитый стакан, протянул руку.
– Ну, здорово, Кукушка.

Кукушкин помедлил: не обманный ли это жест? Но, видя, что Кувалдин наготове и летун зыркнул в его сторону, выпустил пистолет и пожал протянутую руку.

– Значит, все в порядке?
– первый задал вопрос Иванкин.

– Как видишь, - заулыбался Кукушкин.
– Может, и не так, как у тебя, но выкарабкался. Давно с приятелем, - кивнул он на Кувалдина, - хотели тебя повидать, вот, наконец, встретились. Надо бы поговорить.

Иванкин понимающе кивнул.

– Иди, Лена, в зал, - сказал он девушке, - я скоро приду.

Фойе быстро опустело, лишь за стойкой буфета осталась продавщица да уборщица убирала посуду.

– Пройдем в туалет, - властно приказал Кувалдин.

Иванкин молча согласился.

Едва вышли в безлюдный коридор, как охранники стиснули летчика с обеих сторон, и Кувалдин стал обыскивать его, приставив пистолет к затылку. Нащупал "Макарова", вытащил из кармана.

– А мой где?
– потребовал Кукушкин.

– Твой я отдал прокурору, - ответил Иванкин.

– А где он?
– вмешался Кувалдин на правах начальника.

– Не знаю. Он ушел на следующий день, как я отпустил Кукушку.

– Где золото?
– Голос Кувалдина зазвучал жестче, требовательнее.

– Мы поделили его с прокурором.

– Где твоя половина?

– У меня. Немного, правда, пришлось израсходовать.

– Остальное?

– В тайнике. В лесу за Амуром.

– Завтра вернешь нам. И не вздумай на этот раз обмануть.

– Думаю, я имею право на долю...

– Не имеешь, - обрезал Кувалдин.
– Ты нарушил контракт. И скажешь спасибо, если шеф оставит тебя в живых.

– Если со мной что случится, все ваши явки, посредники и подручные будут известны милиции.

– Напугал, - усмехнулся Кувалдин.
– Там у нас тоже есть свои люди.

– И у меня, - заверил Валентин.
– Передай это Семену Семеновичу.

Кувалдин недоверчиво глянул на Иванкина.

– Передам. И сколько же ты хочешь?

– Всего десять процентов. Разумеется, из того, что у меня. С прокурором договаривайтесь сами.

– Я передам шефу. Когда вернешь что у тебя?

– Хоть завтра.

– Отлично. Встречаемся в десять утра у Дома офицеров. И без всяких шуток. От нас никуда не уйдешь.

– Это я понял, - улыбнулся и Иванкин.
– А теперь, прошу прощения, дама заждалась меня. До завтра.
– И не оборачиваясь, зашагал обратно в фойе ...

В двенадцать часов ночи Кувалдин докладывал по телефону о ситуации связнику Фриднина. Тот все внимательно выслушал, а через полчаса перезвонил и передал приказ шефа: летуна пока не трогать - "он на крючке у ментов".

– Нет уж, - Кувалдин бросил трубку.
– Не такой он, Кувалдин, дурак, чтобы столько гоняться и ничего не получить.
– И вдруг его осенила догадка: - А ведь они сразу договорились, поэтому летун действовал так смело и уверенно...

– Ты чего там бурчишь?
– отрываясь от подушки, спросил задремавший было Кукушкин.

– Завтра объясню, когда возьмем золото, - сердито ответил начальник. Всю обойму не пожалею на твоего летуна.

22

– Кто это?
– спросила Елена, когда Валентин сел рядом с ней.