– А зачем ты похитил золото?
– вдруг спросил Анатолий.

– А ты откуда знаешь?
– удивился Валентин.

– Знаю, - усмехнулся Анатолий.
– Зря ты это сделал. Верни. За тобой охотятся Кувалдин и Кукушкин...

Он привиделся так явственно, что Валентин проснулся. В комнате было темно, но на кухне горел свет.

Лена собиралась на работу.

"Приснится же такое, - подумал Валентин.
– Интересно, где теперь Анатолий и чем занят? Знает ли о случае с вертолетом в тайге и что летчиком на нем был я? О вертолете, наверное, знает - об этом по радио передавали, а вот что пилотировал я - вряд ли. Тем более не может знать, что золото похитил его друг; не поверил бы, если бы я сам сказал ему..."

Проводив Лену на работу, он стал собираться. Положил в "дипломат" бритву, мыло, нательное белье и спортивный костюм. Повертел в руках перочинный нож и отложил: все равно Кувалдин и Кукушкин отберут. Нож был с вилкой и ложкой - походный, в тайге необходимая вещь, да и в дороге. Передумал, сунул в карман - может показаться подозрительным, что у него никакого оружия.

К десяти часам, как было и условлено, он вышел к Дому офицеров, опустив по пути письмо в почтовый ящик. Остановился у входа. Кувалдин и Кукушкин появились тут же, как из-под земли, и пристроились по бокам, держа руки в карманах - с пистолетами на взводе. Валентин молча повел их по торосистому льду на левый берег Амура.

Утро было морозное, ветреное, но мартовское солнце уже кое-где в затишье начало плавить остроконечные глыбы, превращая их в ноздреватые, причудливых форм надолбы. У берега местами выглядывала из-под снега черная земля. Серые пичужки, похожие на воробьев, грелись там и искали пропитание, временами набрасываясь друг на друга. Тоже борьба за существование, грустно подумал Валентин. Только не такая жестокая и коварная, как у людей.

Обычно в это время у берегов сидели рыбаки, но в это утро лишь вдали виднелась троица отважных, упорных подледников, у которых ни ветер, ни плохой клев не поколебали надежды на улов.

На середине Амура Кувалдин придержал Валентина за плечо.

– Ну-ка покажи, что там у тебя в твоем кейсе, а ты проверь карманы, приказал он Кукушкину.

Убедившись, что в "дипломате" ничего опасного нет, Кувалдин вернул его. Кукушкин протянул начальнику перочинный нож.

– Больше ничего.

– Оставь ему, - насмешливо бросил Кувалдин.
– Может, ещё доведется этой ложкой похлебать таежного варева.

Дальше до самого леса шли молча, все тем же порядком - Кувалдин слева. Кукушкин справа.

Лес здесь был редкий, смешанный - рядом с сосной росли березы, тополя, пихты. Местами в низинах прошлыми весенними паводками деревья подмыло и они попадали, обнажив могучие корни, преграждая дорогу путникам. Кукушкин чертыхался, неуклюже перелезая через стволы.

– Далеко ж ты запрятал наше сокровище, - первым не выдержал Кувалдин.
– И с вертолетом хитро придумал. А вот с ювелиром явную ошибочку допустил: тебя по тем цацкам, какие еврей мастерит, и менты не сегодня-завтра вычислили бы, и с бабой-зеком спутался. Как же это ты, летчик, не побоялся? Кстати, ты у неё не оставил рыжевья? Учти, в случае чего, мы и её вывернем наизнанку.

– Валяй, - согласился Валентин, зная бандитскую психологию: скажи, что у неё ничего нет, наоборот, будут искать, если, конечно, удастся им из этой схватки выйти победителями.
– Она, видели, и снаружи, и изнутри вся золотом светится.

– Это на твой вкус, - осклабился Кувалдин.
– Хоть и говорят, что сухое дерево лучше горит, а я люблю, чтоб было за что подержаться - и спереди, и сзади...

Перешли неширокую протоку, берег которой и вовсе был завален буреломом, и пришлось продираться как сквозь джунгли. Кукушкин матерился, перелезая через толстенные стволы, смахивая тыльной стороной перчатки пот со лба.

– Ты, случаем, не заблудился, как на вертолете?
– зло спросил он, доставая из кармана пистолет.
– На этот раз твой фокус не удастся, первый всажу тебе пулю, если снова вздумаешь нас объегорить.

– Мы его на костре по кусочку будем жарить, пока он не отдаст нам до последней крупинки, - пообещал и Кувалдин.

Валентин молчал, берег силы и нервы. Их двое, они сильнее и оба вооружены, надо ни в чем не просчитаться, действовать быстро и точно. Малейшая оплошность - гибель, а ему, ещё вчера безразличному к своей судьбе, вдруг очень захотелось жить, может, потому, что по-весеннему светило солнце, может, из-за ненависти к этим двум бандитам, по ком давно если не пуля, то тюрьма плачет, а может, просто потому, что человек и рождается для того, чтобы жить, бороться за свое счастье...

Вот наконец и то дерево с дуплом. Его широкая горловина припорошена снегом, значит, и внутри снег. Дотянуться до него рукой даже высокому человеку не под силу. Валентин забирался туда, накинув на сук веревку. На этот раз он веревку не взял специально.

– Здесь, - сказал Валентин, останавливаясь около дерева и взглядом показывая на дупло.
– Вот черт, забыл веревку прихватить.

– Ничего, подсадим, - повеселел Кувалдин. Но, догадавшись, что в дупле может быть оружие, приказал Кукушкину: - Полезай. А ты, - кивнул Валентину, - подставляй свой горб.