О том, что случилось в эти три дня, я тоже стараюсь не думать, чтобы не сглазить.

Я уже давно жила по принципу: делай все, что можешь, и будь то, что будет.

– - Синий "Мерседес" у подъезда, -- сообщила Анюта, выглянув в окно.

Пока Коля помогал грузить вещи, Анюта прохаживалась возле машины, поглядывая на окна, надеясь, что подруги увидят, на каком автомобиле она уезжает, но подруги в это раннее утро еще спали.

Мать села на переднее сиденье. Все эти дни она не спрашивала об отце. Если бы я все рассказала, она могла бы высказать свое мнение, но ее мнение меня не интересовало.

На вокзале Коля взял носильщика, который внес вещи в вагон. Я попыталась расплатиться, но Коля сказал:

– - Не надо. Фирма оплатит, -- и потребовал у носильщика квитанцию, которой у того не оказалось.

– - Потеряешь работу, -- спокойно сказал Коля на возражения носильщика о его жлобстве.

Уже в вагоне мать напомнила мне:

– - Я жду тебя через неделю.

– - Не жди, -- ответила я ей.
– - Я или буду помогать отцу или пойду торговать овощами, иначе мы эту зиму не сведем концы с концами.

– - Ну, а за помощь-то он тебе платить будет?

– - Мать, -- сказала я ей, -- если бы ты заболела, неужели бы ты платила мне за то, что я ухаживаю за тобой?

Мать не нашлась, что ответить.

Я попрощалась, и мы с Колей пошли к платной стоянке, на которой Коля поставил "Мерседес". Носильщик прибежал, когда мы выезжали.

– - Подавись, -- он протянул квитанцию.

– - Извинись, или не возьму, -- ответил Коля.
– - А то, что я не взял, ты не докажешь, свидетелей у тебя нет, а у меня есть, -- и тронул машину.

– - Извини, командир, -- выдавил из себя носильщик.

– - Где ты этому научился?
– - спросила я.

– - У Ивана Кирилловича, вашего отца. Я у него многому научился.

Я тогда впервые подумала, что я-то сама у отца научилась немногому, хотя, как выяснилось потом, я взяла у него главное -- характер.

x x x

В офисе меня уже ждали Настя и Малый Иван. Мы прошли в комнату отдыха, и Малый Иван вложил мне в ухо крохотный наушник, спрятал шнур в волосы и начал объяснять.

– - Ты слушай и молчи. Когда тебе будет нужно что-то сказать, я подскажу. Но в объяснения не вдавайся. Только реплики.

– - А если они услышат твои подсказки?

– - Это услышать невозможно. Проверим.

Малый Иван ушел в свой кабинет. Я пока поправила бант на блузке, причесала волосы и услышала голос Ивана.

– - Так слышно или усилить громкость?

– - Слышно. А если это устройство отключится?

– - Извинись. Объяви перерыв. Или нажми красную клавишу, и Настя тут же тебя вызовет вроде бы к телефону. Система немецкая и хорошо отлаженная.

Я сидела в комнате отдыха и ждала сигнала Насти. Наконец загорелась красная клавиша.

– - Все собрались, -- сообщила Настя.

Я досчитала до тридцати и вошла в кабинет. Сове директоров был в полном составе.

– - Доброе утро, -- сказала я.

– - Доброе утро, -- ответили мне.

Некоторые добавляли: Вера Ивановна или госпожа президент. Я вдела на лицах усмешки, иронию, снисходительность.

– - С этого дня, -- сказала я, -- несколько меняется начало утреннего ритуала. Вы привыкли, что вами руководит мужчина, теперь перед вами женщина. Когда входит женщина, мужчины обычно встают. Отрепетируем раз и навсегда.

Я вернулась в комнату отдыха, вышла снова и сказала:

– - Доброе утро.

Все встали, но ответил только Заместитель.

– - Доброе утро, Вера Ивановна.

– - Доброе утро, Александр Петрович! Начинайте совет.

Я добросовестно пыталась понять суть спора, который тут же возник между Ржавичевым и Бессоновым, но ничего понять не могла. Заместитель делал пометки и не вмешивался в спор. И тут в наушнике я услышала голос Малого Ивана.

– - Чего они топчутся на одном месте? Этими разработками службы займутся в рабочем порядке.

– - Не будем топтаться на одном месте, -- сказала я.
– Этими разработками службы займутся в рабочем порядке.

И сразу возникла пауза. Теперь все смотрели на Заместителя.

– - Я согласен с Верой Ивановной, -- спокойно отреагировал Заместитель.
– - Продолжим.

Вставали и говорили директора. Некоторые отделывались короткими фразами: что сделано и что будет сделано в ближайшее время.

Длиннее и пространнее всех говорил Бессонов.

– - Полная херня, -- услышала я в наушник.